И пока я переживала, мы чуть не проехали остановку. Выскочив из транспорта в последний момент, едва незастряв в дверях, очутились наконец-то на свежем воздухе. С моря дул бриз, а впереди красовались горы и вот еще несколько километров, и мы будем дома. Вглядывалась в серпантин, что простирался серой лентой, душа замирала. 

– Ну и? – поинтересовался Марк, оглядываясь по сторонам. 

– Что и? 

– Я не понял слегка, мне надобно разбить повстанческий лагерь, добыть огонь и убить… мамонта, прежде чем мы доберемся до твоего дома или что? Куда ты привезла меня, красивый дэвушка?

– Разумовский, – выдохнула я, сжав челюсть. – Какой ты нетерпеливый. Три километра вверх, и мы дома, – ткнула пальцем, показывая, что вон там в горах виднеется домик с черепичной крышей. 

Вот туда нам собственно и требовалось подняться, всего – ничего, в общем-то. 

 Марк только пробурчал себе под нос какое-то ругательство, подхватил чемодан и рванул вперед со скоростью баллистической ракеты. 

– О, дорогой, – выкрикнула я ему в спину, пыхтя под тяжестью его рюкзака, – смотрю, ты горишь желанием познакомиться с будущей тещей! 

Разумовский обернулся лишь на мгновение, мазнул по мне взглядом, добавив:

– Конечно, дорогая! Может сыграем свадьбу в один день с твоей сестрицей? Как тебе идея?

14. 13

Марк:

 Подниматься по серпантину, убивая дизайнерские кеды – это... трындец! А Яська так ловко переступала своими стройными ножками, ветерок колыхал ее тонкое платье и светлые волосы, что невозможно было не засматриваться, я потому пару раз, споткнувшись, что корни дерева, чуть не скатился кубарем с тропы. Солнечные лучи играли бликами в светлых волосах девушки. Красиво. Я любовался видом, любовался этой девушкой, не думая пока, что меня ждет там, наверху. Судя по рассказам Яси бабушка у нее о-го-го. Надеюсь, что мама не такая. 

  Пару раз я растянулся все же, мысленно проклиная чемоданы. Если б не они... ну, вот, зачем Владимировой столько шмоток? Или что там, может сувенирные брусчатые камушки с главной площади столицы? 

  Но я старался не показывать вида, что мне неудобно и, блин, признаюсь, тяжело. Хорошо что Яська шла впереди, указывая более-менее безопасный путь, и я мог мимически выражать все свои эмоции. 

  Наконец подъем был выполнен. Мы стояли на вершине практически и перед нами открывался вид на небольшой населённый пункт. Милый такой, аккуратный. Яся оглянулась назад, посмотрела вниз, я тоже обернулся и присвистнул от увиденного. А еще неожиданно повело в сторону, голова даже закружилась. Свежий воздух, конечно же, высоты-то я не боюсь... ну, во всяком случае, до этого. 

– Красота, правда? – поинтересовалась у меня блондиночка. 

  Я молча кивнул и повернувшись обратно, уставился на дом с оранжевой черепицей. Быстро зашагал, выравнивание дыхание. Думая и надеясь, что возвращаться через месяц мы будем другим путём. 

  Яся шла сзади, но вскоре обогнала меня, и буквально через два дома затормозила у кованых резных ворот. Птички, животные, колоски – этим был украшен вверх ворот, а на столбе у калитки висел звонок, в который Яся и позвонила. Но, не дождавшись, что нам откроют, моя спутница нажала на ручку, калитка распахнулась и мы вошли на участок. 

  Но, не дойдя до широкого крыльца, остановились, с него спустилась женщина. Мать моя... точнее – Яськина... она была точной копией Ярославы, только на несколько лет постарше. Такие же светлые волосы, такая же синева больших глаз, розовый бантик пухлых губ и даже фигурка точеная. Красивая тётка, вот честно, и рядом с Яськой она выглядела скорее сестрой, чем мамой.