– Чтоб тебя икота разобрала, – фыркнула Яся, поднимаясь со своего места, а я лишь за руку успел ее схватить, рассмеявшись от души. 

– Ну, что, малышка, доехала-то в плацкарте до Воркуты?! Из меня проводник так себе, но стакан чая я тебе тогда принес, даже с лимончиком. Видишь, в беде не бросил. И, похоже, готов помочь еще раз.

10. 9

 Припомнил, молодец какой! А я ведь уже и забыла про тот вечер у Вадьки... до сих пор не понимаю, что меня дернуло полезть в этот дурацкий шкаф!? 

 Божечки! Мне вот сейчас стало стыдно так же, как и тогда! 

 Вот почему, почему во время всяких таких нелепых казусов Разумовский оказывался рядом, или околачивался где-то поблизости? Как нарочно, следил за мной, что ли? 

 Я хотела начать возмущаться и придумывать отмазки, типа это я его тогда так развела... только в чем и как? Он же помнил все прекрасно. И я знала за себя, что была в жутком неадеквате. Все это собака, рыжая или бешеная, не помню, как правильно... а ведь Марк мне действительно чай с лимоном потом сделал, отпаивал, в чувство приводил. Позаботился, хоть и подкалывал всячески. 

– Давай, короче, рассказывай, – притянув меня к себе за руку, произнес Разумовский и перешёл на шёпот, – зачем с пацанами по кустам пряталась? 

 Мои щеки обдало жаром, потому что до меня только что дошло, как это могло выглядеть со стороны... Божечки! Позорище же! Надеюсь, только любопытный Разумовский обратил внимание на мои неоднократные посещения зарослей. 

 Я плюхнулась обратно и подняла глаза к небу. Нашла там самую яркую звезду и молилась, чтобы она сейчас начала падать. Мне очень и очень надо загадать желание, а еще больше необходимо, чтобы оно сбылось. Должно же мне когда-нибудь повезти? 

– Моя двоюродная сестра выходит замуж, – выпалила я со вздохом. 

– Поздравляю, – кивнул Марк. 

– За парня, в которого я когда-то была безумно влюблена. Мы с сестрой из-за него дрались даже... 

Усмехнувшись, Разумовский меня перебил: 

– И победила сестра? 

– Нет, как раз я. Только потом мне пришлось переехать сюда, а он, доучившись в колледже,  ушел в армию... И вот, вернувшись, решил стать мужем моей сестре. 

– Неприятно, – опять кивнул Разумовский. 

 Я посмотрела на него, не понимая, действительно ли Марк так считает или это было сказано просто для успокоения? Да и я, зачем я Разумовскому все это рассказывала? Но лишь поморщилась, решив, что назад-то пути нет, раз уже ляпнула, надо идти до конца, потому все ж продолжила: 

– Торжество через месяц и на нем соберётся наша большая и дружная семья. И меня там ждут с женихом. 

– А Ковалев тебя бросил, – фыркнув, напомнил мой собеседник. Улыбка скользнула по его губам. Вот уж негодяй, мог бы и сдержаться! 

– Именно. А я не могу приехать туда одна, – резюмировала в итоге и вновь взглянула в небо. 

 В какую-то секунду мне показалось, что маленькая звёздочка начала свое падение... Но, нет, увы. 

– А куда ехать-то надо? – спросил вдруг Марк. 

– На юг страны, в самый райский, как говорят, край. 

– Так ты у нас горячая, южная девушка? 

– Ага. 

 Опять печально вздохнув, я хлопнула себя по коленям, а потом резко поднялась. Хотела пойти к беседке и глотнуть чего-нибудь прохладненького, но тут Марк неожиданно поинтересовался. 

– И когда ехать? 

– Сестрица подсуетилась уже и купила мне два билета на послезавтра. Ждет меня, хотя, наверное, больше скучает по дизайнерским туфлям, за которыми я ездила вчера к черту на кулички. 

— Любишь ты сестру, как я посмотрю, – усмехнулся Разумовский, подмигнув лукаво. 

 Доля саркастической правды в его словах была. Люблю равняется ненавижу. Но так во многих семьях, какими мы бы не были – мы родные люди и в самый сложный момент в жизни ты сможешь положиться лишь на них. Во всяком случае, именно такому нас учила бабушка.