– Он занимается этим много лет.

– Верно, но ему стало намного хуже. Некоторые думают, что это связано с предсмертным проклятием Эрика Эмберского. Что бы там ни было, я действительно считаю, что долго ему не протянуть.

– Начинаю понимать…

– Да. Борьба за наследование стала более интенсивной. Народ валится направо и налево – яд, дуэли, убийства, странные несчастные случаи, то сомнительные самоубийства. А также многие отбыли в неизвестном направлении. Или так, во всяком случае, кажется.

– Понимаю. Но не вижу, какое это имеет отношение ко мне.

– Одно время не имело бы никакого.

– Но?

– Да. Я никогда не знал, какие именно у него для этого мотивы. Но ты законный наследник. Ты следуешь за мной, но имеешь преимущество перед Юртом и Деспилом.

– Все равно даже при этом я стою чертовски низко в списке.

– Верно, – медленно произнёс он. – По большей части интерес представляют только верхние строчки…

– Ты сказал «по большей части»…

– Всегда есть исключения, – ответил он. – Ты должен понимать, что в такое время представляется прекрасный случай свести старые счёты. Одной смертью больше, одной меньше – никто и бровью не поведёт, как было бы в более спокойные времена. Даже в относительно высоких кругах.

Я покачал головой, встретившись с ним взглядом.

– В моем случае это действительно не имеет смысла, – сказал я.

Он продолжал пристально меня разглядывать, пока я не почувствовал себя довольно неуютно.

– Так ведь? – спросил наконец я.

– Ну… – протянул он. – Подумай немного об этом.

Я подумал. И как раз когда мне пришла на ум правильная мысль, он кивнул, словно читал мысли.

– Юрт, – сообщил он, – довольно восторженно встретил новые времена. Он постоянно болтал о самых последних смертях и об элегантности и внешней лёгкости, с которой добивались некоторые из них. И, наконец, его страх и тяга увеличивать собственные способности ко злу достигли момента, когда перекрыли его страх…

– Логрус…

– Да. Он, наконец, попробовал пройти Логрус и сумел выдержать до конца.

– Ему полагалось бы очень радоваться этому. Гордиться. Он ведь хотел это сделать не один год.

– О да, – ответил Мандор. – И я уверен, что он также испытал и великое множество других чувств.

– Ощущение свободы, – предположил я. – Силы, – и, изучив его полунасмешливое выражение лица, вынужден был добавить: – И способность играть в эту игру самому.

– Возможно, ты не безнадёжен, – одобрительно сказал он. – А теперь не хотел бы ты довести эту мысль до логического конца?

– Ладно, – отозвался я, думая о левом ухе Юрта, уплывшем после моего рубящего удара, о распространяющемся вокруг него рое бисеринок крови. – Ты думаешь, что Огненного Ангела послал Юрт?

– Скорее всего, – подтвердил он. – Но не хочешь ли ты продолжить эту мысль ещё?

Я подумал о сломанной ветке, проткнувшей Юрту глаз, когда мы боролись на поляне.

– Ладно, – сказал я. – Он охотится на меня. Это может быть частью борьбы за наследование, так как я стою впереди него в списке. Или это может быть обыкновенной местью из-за неприязни. Или оба варианта вместе.

– Что именно скрывается за этим, не имеет значения, – сказал Мандор.

– Важны результаты. Но я подумал о напавшем на тебя волке-оборотне. У него ведь, к тому же, наличествовал только один глаз…

– Да, – подтвердил я. – Как нынче выглядит Юрт?

– О, он уже отрастил примерно половину уха. Но оно весьма неровное и безобразное на вид. Он всегда прикрывает его волосами. Глаз регенерировал, но ещё не способен видеть. Обычно он носит повязку.

– Это может объяснить последние события, – сказал я. – Однако, он выбрал чертовски неподходящее время, учитывая всё, что происходит.