Небо темнело, к лесу стремительно приближалась гроза. Он шёл по дороге ровно до того места, где, узенькая тропка сворачивала к старой деревянной беседке. Только бы я не ошибся, и она была там, думал он. И о чудо! Сквозь надвигающуюся темноту он увидел, что в беседке кто-то есть. За выросшей густой листвой мелькнули бледные пятна. Кто это, если не она. Он бросился бегом. Через минуту он был уже на пороге, заросшем густой травой.

– Ты… Это ты… – от задохнулся от сильного биения сердца.

Она сидела на скамье в милом бежевом, платье, сшитом из какого-то очень тонкого шёлка. А подле нее, на маленьком деревянном столике, стояла та самая корзина, в которую она в прошлый раз собирала своих змей.

– Ты снова собираешь этих гадов? – он с улыбкой сел рядом и посмотрел на её лицо.

Оно показалось ему бледным, почти белым на фоне чернильных волос.

– Девочка моя, ты чем-то расстроена?

– Скоро будет гроза, – бесстрастно прошептала она.

– Я вижу. Пошли быстрее из рощи. Пойдём ко мне. Зачем ты ушла?

Она не отвечала ему. Её взгляд был устремлён в какое-то неведомое пространство. Порыв ветра, ворвавшийся в беседку, чуть растрепал её волосы.

– Барбара, милая, побежали скорее отсюда.

Она молча покачала головой, отрешенно глядя на темнеющие деревья расширенными и неподвижными зрачками.

– Господи, Барбара, да не пугай ты меня так. У тебя перед грозой сейчас точно змеиный взгляд. Теперь я верю, что ты из породы рептилий. Ты не мигаешь ведь совсем.

Он протянул к ней руки и попытался обнять, но она резко отстранилась от него.

– Не надо, Михаил Алексеевич.

– Ну, что с тобой? Что? – он опустился на деревянный пол и обнял её за колени. – Я не могу есть, спать, ходить. Варя, я даже дышать без тебя не могу.

– Она поубивала лопатой всех моих змей, – прошептала Барбара.

– Кто? Зачем? Что ты такое говоришь?

– Пока я была с тобой, мать Натальи убила всех моих змей.

– Как? Зачем? Разве они ей мешали?

– Они не могли ей мешать. Они жили в закрытой клетке. Они едят раз в две недели. Перед уходом я их покормила. Наташа должна была их только изредка поить водой. И всё! Чем они ей помешали? А эта старая гадина выпустила их из клетки на заднем дворе и порубила лопатой. Всех!

Она посмотрела на Гладышева глазами, полными слёз.

– О, господи, как это чудовищно! Но, зачем она так?

– Ей показалось, что они все выберутся из клетки и приползут к ней в кровать. И она решила их убить. Но, на самом деле, она сделала это лишь потому, что просто напросто ненавидит меня. Если бы ты знал, как она глядела на меня, когда я вернулась утром.

– Зачем же ты ушла?

– Так было надо… Не спрашивай, Миша.

– Я схожу с ума без тебя…

– Анна Генриховна не уйдёт от возмездия.

После этих её слов потемневшие деревья озарились первой стрелой молнии, криво распоровшей пространство. А через мгновение ударил раскатистый гром.

– Она не уйдет от возмездия… – злым шепотом повторила Барбара.

– Ну, хорошо же. Пойдём сейчас ко мне. Зачем ты написала ту глупую записку? В ней всё неправда…

– Я бы и сейчас ушла, куда глаза глядят, но мне некуда идти, – казалось, она не слушает его. – Казимир велел мне дожидаться его в доме Борисовых.

– От него пришла телеграмма? – Михаил напрягся, с тревогой глядя на её точеный профиль.

– Нет. И это меня тревожит ещё сильнее.

– Почему?

– Потому, что он может приехать совершенно неожиданно. Это в его духе. Нагрянуть, словно гром среди ясного неба.

– И пусть! – с жаром возразил он. – Мы уже будем далеко от этих мест. Я всё продумал. Слышишь?

В ответ она вновь с грустью покачала головой: