Потому что разговаривать с этим мерзким типом очень сложно.

– Вам нужны деньги? – прямо спросил папенька, едва я опустилась на стул в крошечной, но очень дорогой комнатке.

– С чего бы? – не поняла я.

– Ну, вы же не просто так попросили приватного разговора. Женщинам всегда нужны деньги, разве нет?

– А вы не очень хорошего обо мне мнения. Нет, не нужны. У меня есть.

Белесая бровь насмешливо взлетела вверх. Папенька потер пальцами переносицу, подумал немного и предположил:

– Будете жаловаться на Зубослава? Он вас обижает?

– О своем сыне вы тоже не очень хорошего мнения, – заметила я. – Странно. Ладно я, меня вы не знаете совершенно. Но Славку-то за что?

– Алена, я не настроен играть в угадалки, у меня мало времени. Чего вы хотели от меня? – мой свекр очень дипломатично ушёл от конфликта. Я оценила.

– Аскольд Бенедиктович, почему замяли историю с сапогами? – прямо спросила я у нага.

Теперь вверх поползла и вторая бровь.

– Потому что мой единственный сын ограбил музей. Не самый благородный поступок.

– У него не было выхода. Разве дали бы ему сапоги просто так?

На ледяном лице Аскольда, наконец, появились вполне человеческие эмоции. Он закатил глаза и посмотрел на меня как на дуру.

– Алена, зачем вы сперли сапоги? Ну зачем? Зубослав всегда был хулиганом, но ограбление музея – это перебор даже для него. Вы не представляете, какой это позор для семьи!

– Но ведь легенда…

– Да какая в хвост легенда? Это все сказки для малышей! Не нужны были никакие сапоги, просто любовь, понимаете? Любовь! Ваша бабка прокляла наш род, причем заслуженно. Ее принуждали выйти замуж, ее обидели и унизили. Вы что, реально считаете, что Громохвост Душегубович во всей этой истории вел себя как ангел? Как бы не так. Он… – он вдруг замолчал, похлопал белыми ресницами и покраснел. – Простите, Алена. Я не должен был… Проклятье снято, все забыто и похоронено.

– Нет-нет, мне все это очень интересно! Вы знаете, что Громохвост требует, чтобы Зуб отправился в Явь и принес корону Великих Полозов? Мне кажется, не знаете…

Маска ледяного спокойствия разлетелась вдребезги. Аскольд Бенедиктович сначала побелел, потом покрылся багровыми пятнами, потом орал. Много и красноречиво. Я с нескрываемым удовольствием слушала то, что он думает о своем тесте, о своем сыне и о всем роде Полозовых в совокупности. И про сапоги он не забыл, и про корону тоже. А потом мы разговаривали. Как два взрослых человека обсудили проблему и пришли к одинаковым выводам.

Зубославу бы это совершенно точно не понравилось, поэтому ему решили пока не говорить. Может быть, мы оба ошибаемся. Может быть, все совсем не так грустно. Поживем – увидим. А пока да, нужно в Явь за этой проклятой короной. И Аскольд Бенедиктович обещал нам оказать всяческое содействие.

Зубослав

У нашего народа не самые лучшие отношения с другими долгожителями. Великие Полозы, если верить истории, власть любили жесткую и делиться ей ни с кем не стремились. Да и законы в прежние времена не самые лояльные были, все же нам это в универе преподавали, я вполуха слушал.

Берегини нагов двести лет как недолюбливают, мелкие народцы после разделения территорий демонстративно перешли под власть Лиха, а упыри в принципе считали всех теплокровных низшими расами. И только Морскому Царю с нами делить нечего, потому что дышать под водой никто, кроме русалок, пока не научился.

В общем, поехал я в Лихолесье не с самым радужным настроением.

Большие леса мне не нравятся, внушают тревогу. Тяжелые толстые стволы, влажный мох, проминающийся под ногами, чьи-то глаза, наблюдающие из темноты ветвей, противно орущие птицы… Зато я в полной мере оценил преимущество ходьбы на двух ногах. Конечно, ботинки мгновенно промокли и теперь неприятно хлюпали, но будь я с хвостом – уже бы угваздался в грязи по пояс. Нет, наги не боятся испачкаться, но потом чешую чистить – приятного мало.