Эти его бесконечные придирки и требования все переделать могли довести до ручки кого угодно…

— Синицына, вот Вы ведь женщина… — начал было он, но затем запнулся, будто бы отдернув сам себя. Я нахмурилась и, обойдя его, выключила-таки чайник, который уже несколько минут выкипал.

— Что Вы имеете в виду, Иван Игоревич? — спросила я, как ни в чем не бывало, ничем не выдав своего удивления.

Он решил устроить мне какую-то стрессовую проверку?

— Ну вот Вы ведь… короче… мне… мне нужна Ваша помощь, Синицына! — неожиданно громко рявкнул Игнатьев, сжимая руку в кулак. Кулачище. Ого. Чего это он злился?

— Будет Вам помощь. Говорите, что именно нужно делать.

— Нужен подарок. Точнее, Вы должны помочь мне выбрать подарок. Для женщины.

— Так, ладно… — я покивала головой, тут же беря в руки блокнот и ручку. Пятый блокнот, между прочим.

Со временем я заметила, что стала перенимать шизофренические повадки своего босса. Например, для одних дел у меня был большой ежедневник с кучей файлов, вкладышей и разделителей, для других – блокнот попроще, для третьих – пружинная тетрадка, из которого легко было вырвать лист. В целом – пять штук. И около двух дюжин разных стикеров. Даже во времена учебы я была не так «вооружена».

А выбирать подарки для меня было не ново. Игнатьев уже несколько раз просил отсылать цветы матери на праздники, пару раз я отправляла корзины с фруктами и конфетами бабушке и сестрам босса.

Короче, я не поняла, чего это вдруг простая и уже обыденная просьба вызвала в нем такую бурю негодования.

— Вы должны будете выбрать такой подарок, который не оскорбит женщину.

— Окей…

— Но такой, что даст ей понять, что она не входит в круг моих интересов.

Чего? Круг? Чего?

Наверное, мои мысли весьма четко отразились на моем лице, потому что Иван Игоревич вдруг тяжело вздохнул и потер глаза руками.

Ярко-зеленые, похожие на теплый, летний день, глаза.

И как только такие могли принадлежать столь холодному и вредному человеку?

Никто не знал.

Но, как я поняла, на босса велись все женщины. Поначалу.

А потом он открывал рот, и они узнавали его характер.

Невыносимый, демонический характер.

— В общем, этот подарок должен тонко, но одновременно с этим, уверенно намекнуть отправителю на то, что он – первый и последний.

— Эм…

Так, ладно, Злыдня кого-то отшивал. По всей видимости. И эта была женщина, который претендовала на его внимание и интерес. И, по всей видимости, она была недостаточно идеальной для Игнатьева.

— Ну?

— Я могу получить больше информации?

— Какого рода?

— Что за женщина, какой возраст, кто она Вам…

— Ах, это… — Вот тут Игнатьев и замялся, давая мне понять, что именно это его и смущало. Он не хотел делиться подробностями личной жизни. Почему? Считал меня недостойной сей информации или считал, что начну разносить сплетни?

— Вы можете мне довериться, Иван Игнатьевич. Спрашиваю не ради праздного интереса, а чтобы исполнить Ваше указание максимально хорошо.

— Это между нами, ясно? — строго выдал Игнатьев, хмурясь еще сильнее.

— Конечно. Говорите, — улыбнулась я, даже чуть приблизившись к боссу и приготовив ручку.

— В общем…

3. Глава 3

Было очень сложно, но я смогла.

Я выстояла!

Смогла сдержать себя и не рассмеяться боссу в лицо, при этом сохранив абсолютно серьезный вид.

Нельзя было смеяться над проблемами начальства.

Злыдня уволил бы, как пить дать!

В общем, если ближе к делу, то оказалось, что нашему дорогому шефу уже тридцать пять, и сердобольные родители решили устроить его личную жизнь, так сказать. Они свели его с дочерью старых друзей, которая Игнатьеву, разумеется, не понравилась.