По традиции Беатрисе называли Госпожой полуночи, а короля – Стражем полудня. Сегодняшний бал посвящён летнему Излому и самой короткой ночи в году. Читая книгу, я так и не поняла, почему сегодня все чествуют королеву, а во время самой длинной ночи – наоборот, преподносят Дары королю.

Возможно, автор намекал на равновесие сил или нечто подобное. Но подробностей, увы, не последовало. Дальнейшие события всецело закручивались вокруг Амаранты, и в какой-то момент книга будто превратилась в личный дневник главной героини.

Если не займу её место, лишусь единственного преимущества.

– О… моё милое дитя, – королева улыбнулась.

Жестом отпустив служанку, колдовавшую над её причёской, она грациозно поднялась и подошла ко мне.

Её движения завораживали своей мягкостью и томной элегантностью, но едва она коснулась моих волос, затылок обожгло болью. Беатриче слишком сильно сжала пальцы, словно хотела выдрать пару прядей.

Первое и единственное предупреждение.

Хотя со стороны всё выглядело, как проявление благосклонности. Краем глаза я заметила побагровевшее и перекошенное лицо Тильфи.

– Как это прекрасно, – проворковала Беатриче, – такая преданность трогает мою душу. Но разве вы забыли, о чем я писала вам?

Судя по недоброму взгляду, в переводе фраза означала: что ты себе позволяешь, тварь?

– Я помню о своём долге, моя королева, – смиренно отозвалась.

– Ария, Бьянка, Моника, оставьте нас, – пропела Беатриче, и её собачки зашуршали шелками, поспешив покинув будуар.

– Реджина, мне жаль, что приходится говорить об этом, но как мать я искренне обеспокоена. Мой любимый сын Каин не может найти подходящую пару, – её величество, наконец, отпустила мои волосы, но предупреждающе скользнула ногтем по шее, поддев ожерелье. – Я надеялась, что всё изменится, когда он увидит тебя…

Она замолчала, окинув меня выразительным взглядом и давая шанс оправдаться.

– Моя королева, для меня честь слышать подобное, и по дороге во дворец я много думала о вашем письме, – подобострастно ответила, – я намерена во что бы то ни стало оправдать высочайшее доверие. Понимаю, звучит самонадеянно, но умоляю, доверьтесь мне! Если позволите всё объяснить…

– Говори.

– Его высочество, кронпринц часто обращает внимание на определённый типаж девушек, об этом давно всем известно. Я сумела разговорить Мастера красоты в Золотой лилии и она поведала, что перед балом многие незамужние леди сделали свои волосы темнее и заказали платья цвета ночи, чтобы получить хоть призрачный шанс привлечь внимание вашего сына.

Беатриче нахмурилась и крылья её носа затрепетали. Я знала куда бить. Сама мысль, что на её балу главный – кронпринц, и именно ему хотели угодить, была для неё невыносима.

– Я бы просто затерялась на их фоне и не сумела достичь поставленной цели, – смиренно добавила.

Беатриче тщательно скрывала, что является настоящим заказчиком. Все переговоры велись через Воргу и имя королевы упоминалось лишь в нейтральном контексте. Будто она и впрямь заботилась о кронпринце и намеревалась выдать за него Реджину.

Хотя Лиса и остальные члены гильдии догадывались обо всём, и мне приходилось подыгрывать Беатриче.

В какой-то мере, это даже забавно. Мы обе знали о чём речь, но каждая умело играла свою роль, не говоря лишнего.

– Что ж, так ты гарантированно привлечёшь внимание Каина, – задумчиво протянула королева. – но необычных волос недостаточно, чтобы удержать его взгляд надолго.

– Я понимаю это, моя королева.

– Надеюсь – взгляд Беатриче смягчился, – с сегодняшнего дня ты моя камер-фрейлина, вместо Арии Тильфи. Это огромная честь и ответственность. Не подведи меня, Реджина.