Теперь смотрит на меня и выпускает дым. Не знаю, как описать эмоцию, что неожиданно рождается в районе груди, но я словно рада его видеть, хоть это и совершенно ненормально. Парень еще несколько секунд не сводит с меня глаз, словно что-то решая, а затем протягивает руку и убирает мокрую, прилипшую к моей щеке, прядь. Знакомый отряд мурашек проходится по позвоночнику вниз. Неожиданно он чуть наклоняет голову в бок и его губы растягиваются в полуулыбку. Это точно преображает его лицо, он похож на озорного парня, не на себя вечно мрачного и закрытого, а того кто пел песни для меня. И я уже не могу оторвать взгляд.

- Ты думала обо мне, Карина? – тихо спрашивает.

- Что? – укутываюсь сильнее в полотенце, потому что, знаю, что это прозвучит ужасно, но мои соски напряглись от звука его хрипловатого голоса, и мне бы не хотелось, чтобы он стал тому свидетелем. По-моему, это уже слишком.

- Вспоминала, как я тебя целовал? М? - опускает глаза и слегка пожимает плечами, - мне кажется, я только об этом и думаю. Может, это знак, как считаешь? – поднимая взгляд, прищуривается. Это уже не ток…это огненные стрелы прямо в сердце…он до безобразия мил! Этот эпитет меньше всего подходит татуированному парню с мрачным лицом, но сейчас это правда так. И…О, Боже мой! Боже мой! Он думал обо МНЕ!!!! Дыхание перехватывает и это не то, что мне нужно. Не-а. Совсем.

- К чему знак? – неуверенно улыбаюсь, когда смотрю на него. Просто интересуюсь, я не заигрываю. Совершенно нет. Нет. Нет. Нет.

- Что нам не пора расставаться, - он мягко отталкивается от машины и встает напротив, - ты еще долго собираешься здесь торчать?

- Мы собирались завтра…

- Я заеду за тобой к девяти.

- Ладно… Погоди! – делаю от него шаг. Что я вообще такое говорю? – Нет! Мне ничего такого не надо!

- Какого-такого? – его глаза точно смеются и это одно из тех мгновений, которые хочется сохранить. Но это не избавляет от дикого смущения.

- Никакого!- уже начинаю сердиться и хмурю брови.

- Ладно, - легко соглашается, делает ко мне шаг, рукой за талию притягивает к себе и в следующее мгновение его губы накрывают мои. Это нежный поцелуй, едва ощутимые касание губ с губами, но значащие так много. Кажется, желудок делает тройное сальто, пока бабочки ворохом поднимаются в животе, щекоча своими крыльями. Меня до него целовал только один человек, и по сравнению с ним, тот просто стирается из памяти, как нечто не значительное. Здесь же мои колени против воли подгибаются.

Отстраняется, все еще придерживая меня. Улыбается почти на моих губах.

- Завтра в девять заберу. И смотри, не шали, зайчик мой.

Сказать, что моя челюсть отвисла, ничего не сказать. Вырываюсь из его рук.

- Ты что это меня целуешь?! – возмущенно раздуваю щеки, стараясь прийти в себя. Крайне сложная задача, если честно.

Складывает руки замком.

- Не первый раз, и помнится, ты не особо возражала.

Щеки такое чувство, что горят просто адским пламенем, но продолжаю смело смотреть в эти пронзительные, сейчас как никогда искрящиеся весельем глаза. Ну что ж хоть кому-то здесь весело.

- Тогда была сделка. А сейчас срок закончен, я тебе ничего не должна!

В его глазах мелькает изменение, и теперь они смотрят более привычно с холодным блеском.

- Да? Ну, зайчик, придется привыкать, что я всегда беру, то, что хочу, вне зависимости от договоров и сделок.

- Я не зайчик! И … и мне все равно… и я ухожу! – быстро разворачиваюсь и, дойдя до калитки ни разу не оглянувшись, скрываюсь за ней. Облокачиваюсь о холодный металл и прикрываю веки, чтобы просто перевести дух. Вспомнив, что не одна встречаю три пары глаз, смотрящих с немым вопросом.