- Это казематы, - сказала Лира.

Помимо нас в комнате оказалось еще несколько военных, но не они привлекли мое внимание, а человек, лежавший на кровати.

- Кто это и что с ним? – спросила старшая целительница и подошла ближе, чтобы взглянуть на пленника.

- Джарганец, - последовал ответ. – Его нашли дозорные в лесу.

Госпожа Лира вскинула руки и развела их в сторону, призывая солдат разойтись и дать ей возможность хорошенько оглядеть незнакомца.

- Свет, - бросила она и огненный шар опустился ниже, осветив заросшее бородатое лицо и закрытые глаза.

Мужчину раздели до окровавленной рубахи и штанов. Я приблизилась к целительнице и разглядела жуткое месиво, в которое превратилось его левое плечо и часть груди. Также пострадали щека и шея. Просто чудо, что зверь не добрался до артерии джарганца, иначе спасать было бы некого.

Госпожа Лира сняла с плеча сумку и положив ее на невысокий столик, что стоял рядом с кроватью, первым делом достала ножницы и протянула мне.

- Итак, Туманова, прошу, покажите себя.

Я на миг опешила. Быстрым взглядом обвела столпившихся военных и вздрогнула, узнав в одном из боевиков Вознесенского.

Откуда он здесь? Великие боги, помогите совладать с собой!

Сердце пропустило удар, а руки задрожали.

Марк стоял за спинами солдат с нашивками боевых магов на рукавах. Я даже удивилась, как это не увидела его сразу, едва вошла в помещение? Как не почувствовала, что он здесь?

Вознесенский смотрел на меня с интересом, но даже не кивнул, чтобы поприветствовать. Просто стоял и смотрел, видимо, ожидая, что я стану делать.

- Туманова? – в голосе госпожи Лиры прозвучал холод.

Я кивнула, подошла и взяла из ее рук ножницы. Затем склонилась над раненым и отринув все эмоции, насколько это только было возможно, принялась осторожно срезать остатки ткани с широкой груди джарганца.

Мужчина был высок и крепок. Не сомневаюсь, что окажись мы наедине, он бы голыми руками, несмотря на жуткие раны, оторвал бы мне голову, или придушил бы с той ненавистью, которая присуща этому народу. Но так как рядом были маги, мужчина лишь следил за мной настороженным взглядом изредка морщась, когда приходилось почти отрывать ткань от раны.

Откуда-то появился железный чан. Работая, я не заметила, как госпожа Лира отошла и вернулась уже с тазом, поставив его для обрывков ткани.

- Ему нужно дать обезболивающее, - произнесла я, встретив пристальный взгляд раненого, в глубине которого отчетливо читалась боль.

- Нет. Никаких обезболивающих средств, - пробасил кто-то за спиной. – После того, как вы закончите, он должен оставаться в сознании. С ним еще будет говорить главнокомандующий.

Я резко обернулась и посмотрела на крепкого мужчину лет сорока, стоявшего впереди остальных боевиков. Галуны на его мундире и знак отличия на груди сказал мне о том, что это лейтенант.

- Дубавин, если мы не дадим ему обезболивающее, то, возможно, господину главнокомандующему будет не с кем разговаривать, - отрезала холодно старшая целительница.

- Да брось, Лира. Тебе ли не знать, как выносливы эти люди? – ответил вопросом на вопрос Дубавин.

- Я лекарь. Я говорю то, что должна и то, что вижу. Его знатно потрепали, - женщина забрала из моих рук ножницы и спросила, обращаясь уже непосредственно ко мне, - справитесь, Туманова?

Вместо ответа кивнула. Еще бы я не справлюсь! Да никакой Марк и страдания по безответной любви не стоят жизни человека, даже если этот человек – враг. К тому же официально между нашими государствами затяжное перемирие и это еще тот вопрос, по какой причине задержали джарганца. Конечно, люди из крепости могут сослаться на то, что хотели оказать помощь раненому, но почему тогда привели его сюда как пленника, заперев в казематах?