Едва удерживаясь от желания захихикать, девушка наблюдала, как непослушными пальцами пытается справиться юноша со своими одежками. Как взирает на нее со смесью восторга, надежды и обожания. Как нервничает и теряется, запинаясь о собственные ноги.

Впрочем, дальнейшие действия приблизившегося юноши не отличались оригинальностью. Все те же странные жесты, ритмичный речитатив, капли крови на песке… Вот только голос парня взволнованно дрожал и прерывался. Пальцы подрагивали. Губы шептали незнакомые слова так истово, как шепчут молитву.

Когда молодой мужчина опустился на колени и потянулся к ней, Злата из вредности спрятала руки за спину и чуть отклонилась, не давая притронуться к себе, и взглянула на парня задорно: «Ну, что теперь будешь делать?»

Тот разволновался так, что на чуть золотистых от загара скулах проступил лихорадочный румянец. Раскосые зеленые глаза подернулись влажной поволокой слез. Он замер, часто дыша, и чуть слышно всхлипнул. Вот чего-чего, а такого искреннего, открытого горя Златка никак не ожидала.

Молодой мужчина, почти мальчишка, прошептал что-то прерывающимся голосом, вдохнул глубоко и резко и склонился к Златкиному колену, приник к нему поцелуем. Два старших мужчины, наблюдавших за происходящим со стороны, недовольно зашевелились, напрягли плечи, сжали кулаки.

Златка тут же перестала баловаться, обхватила обнаженного юношу, пропустив руки ему подмышки. В первый момент от прикосновения ее ладоней парень дернулся, словно ожидая, что вот сейчас она оттолкнет его. Задрожал всем телом от напряжения. Но девушка не оттолкнула. Напротив – потянула к себе.

Юноша послушно переместился, опустился голыми ягодицами на песок, прильнул к Злате, взволнованно дыша. Она запустила пальчики в свободно вьющиеся рыжие кудри парня, поиграла ими. Затем мазнула губами по высокой скуле. Заглянула в зеленые глаза и поняла, что мальчишка-то почти в обмороке от ее действий!

«Ну-ка, ну-ка, ты это, давай-ка приляг, рыжик!» – испуганно пробормотала Златка, укладывая парня на песок – головой себе на колени. Тот послушно улегся. Поймал рукой ее ладошку. Поднес к лицу и стал целовать трясущимися губами.

Златка растрогалась вконец: «Да ты, наверное, девственник еще? Мальчик совсем? Не то что эти мордовороты, которые были до тебя...»

Девушка искоса глянула на тех самых мордоворотов и поняла, что они не остались безразличны к тому, что она делает. Бледнолицый, кажется, побелел еще больше, хотя казалось бы – куда уж больше-то. Амбал вновь стиснул кулаки и сжал зубы так, что вот-вот раскрошатся. Правда, злости ни в том, ни в другом не заметила. Скорее, какое-то необъяснимое волнение.

Зеленоглазый юноша тем временем чуть прикусил зубами пальчик Златы, чем вернул себе ее внимание. Убедившись, что девушка смотрит на него, потянул ее ладошку вниз – к груди, животу и тому, что в этот живот упиралось, пульсируя, и доставало чуть не до пупка.     

«А ничего так сабелька, – хмыкнула про себя Злата. – Сам вон и в кости узок, и мышцами, как амбал, явно не обрастет. Скорее, будет таким же поджарым, как остроухий. А вот мужское достоинство вполне себе достойное!»

Понимая, что теперь уж оттолкнуть понравившегося парня никак не сможет, девушка послушно опустила руку на его грудь. Поиграла с его сосками, потеребила пальчиком сначала один, потом второй. Юноша от этой ласки зажмурился, выгнулся, упираясь затылком Златке как раз в низ живота.

Она останавливаться на достигнутом не стала: скользнула ладошкой ниже. Обхватила пальчиками член – красивый, по форме напоминающий сужающуюся кверху толстую свечу. Начала водить пальцами вверх и вниз, поглаживать головку. Юноша ее действиями руководить не пытался, только льнул к ее руке, постанывал со всхлипом, да дрожал мышцами по-мальчишечьи тонких бедер. Столько доверия во всем этом было, столько открытости, что Злата сама чуть не застонала, поддаваясь его чувствам.