— Забава, это ты? — В динамике раздается расстроенный детский голос.

Внутри тут же все обрывается.

— Машенька, что случилось? — спрашиваю у малышки. От беспокойства сердце пропускает удар.

— Папа спит и не просыпается, — хнычет. У меня кровь стынет в жилах.

— В смысле «не просыпается»? — По позвоночнику прокатывает ледяной пот. — Вы его, может быть, не сильно будили?

— Сильно. — Малышка начинает плакать. — А он спит.

— Пожалуйста, быстрее, — прошу водителя. Он недовольно бурчит что-то себе под нос про заносы, отвратительную дорогу и что в этой стране никто не хочет зимой чистить снег. Словно кто-то другой смог бы справиться с нашими снегопадами. Угу и ага. — Плачу по двойному тарифу!

После моих слов в его глазах появляется интерес.

— Тройному, — повышает планку.

— Да плевать! — говорю в сердцах. — По адресу везите меня скорее!

Машина набирает скорость, сердцебиение тоже. Но я стараюсь держать панику в узде, ведь она не поможет, а лишь хуже сделает.

— Машенька, а где Павлик? — пытаюсь переключить внимание малышки. Если что-то с Марком случилось, то детвора уж точно не поможет. Мне нужно туда как можно скорее.

— Он в комнате сидит, — говорит малышка. — Плачет.

Сердце сжимается от страха за малышей.

— Слушай, — заставляю себя говорить спокойно и уверенно, хотя сама никакой такой уверенности не испытываю. — Иди найди Пашу и спускайтесь. Хорошо?

— Угу, — отвечает.

Я жду. Слышу, как Машенька выходит из одной комнаты, идет к брату, слышу Павлика, сердце тревожно стучит.

Безотрывно слежу за дорогой, снега намело так много, что чем дальше, тем тяжелее проехать. Поворачиваем, как ведет навигатор, и… машина садится брюхом в сугроб.

— Приехали, — поворачиваясь ко мне, заявляет водитель. — Дальше не повезу, машина не проедет. Одни сугробы.

18. Глава 18. Забава

— Как так приехали? — В панике осматриваюсь по сторонам.

Вокруг снег, лес и сгущаются сумерки. Поблизости нет ни единой живой души!

Дорога заметена, не разобрать, где канава. Ехать дальше опасно, можно свалиться и упасть.

— Вы меня до дома не довезли! Мне нужно к детям! — кричу. Эмоции бурлят, над ними не возобладать.

— Дороги нет. — Таксист показывает на белое полотно, что расстилается перед глазами. Конца и края ему нет. — Машина брюхом села.

Понимаю его, но что делать — не знаю. Меня колотит, аж пипец!

Снова вспоминаю нашу первую встречу с близнецами, их перепуганный взгляд. Сердце сжимается, в кожу врезаются сотни осколков, причиняя нестерпимую боль.

Таксист не поддается моим уговорам, он отказывается дальше ехать. Не помогают ни деньги, ни слова, ни слезы. Ничто.

— Нельзя! Дороги нет! — не выдерживает моего напора мужчина и, желая доказать правдивость своих слов, газует.

Колеса прокручиваются, мотор ревет, авто стоит на месте. У меня кровь стынет в жилах.

— Машина брюхом села! — стучит пальцем по своей голове.

— Проехать не можете? — От волнения голос дрожит, меня накрывает паникой. Что ж делать? Там дети одни… Марк без сознания…

А-а-а!

— Нельзя! Не могу, — отрицательно качает головой.

Дыши, Забава. Ты умная женщина. Ты обязательно что-то придумаешь.

Ты должна!

— Машенька, папа еще не проснулся? — спрашиваю у малышки, она на том конце провода до сих пор ждет меня.

— Спит, — шмыгает носом, но уже не плачет, и это хорошо. Радует, что девочка немного успокоилась.

— Павлик рядом? — задаю следующий вопрос. — Это очень важно, — мягко давлю на нее.

В голове рождается план, но нужно четко понимать, смогу ли я его претворить в жизнь.

Я должна как можно быстрее добраться до детворы, ведь Марк хоть и там, но помочь им не сможет. Ему самому помощь нужна.