— Проверка? Недостача? Конфликт? — перечисляю самые распространенные причины для беспокойства.

— Неа, — активно крутит головой в разные стороны. Своей реакцией забавляет меня.

— А что тогда? — продолжаю допытываться. Становится интересно, что ж на самом деле произошло.

— Не поверите! — говорит с жаром. — Я двух воришек поймала! — выпаливает с гордостью.

— Кого? — переспрашиваю. Я, должно быть, ослышалась.

Воры? У меня в булочной? Да это же бред!

— Воришек! — повторяет. Хмурюсь.

Воры в булочной… Что им здесь делать? Уж явно не деньги.

— Где они? — продолжаю осматриваться.

— Пойдемте покажу, — говорит, направляясь к служебным помещениям. Следую за ней.

Мы подходим к одной из подсобок, девушка открывает дверь ключом, торчащим с наружной стороны замка.

— Вот! — протягивает руку, показывая внутрь небольшой комнатушки без окон и дверей. — Глядите!

Включаю свет и теряю дар речи. Со стоящей у стены коробки на меня смотрят двое перепуганных детей лет пяти. У них на глаза наворачиваются слезы.

2. Глава 2. Забава

— Тише, тише, — выставляю вперед руки, показывая, что не причиню вреда. — Не бойтесь. — Голос дрожит, эмоции рвут душу на части, но я не позволяю им взять верх над собой. Нельзя.

Малыши замерли. Жмутся друг к другу, как воробушки зимой. Нахохлились. А мне в этот момент больше всего на свете хочется надавать молоденькой официантке по голове.

Как можно было запереть детей в подсобке? Оставить одних в темноте. Да как вообще до такого додуматься можно было?! Это ведь дети! Малыши совсем! За ними глаз да глаз нужен. Они ж не самостоятельные совсем.

Ух-х-х! Как я сейчас зла! Беги, Рита, беги! Пока я тебя не покусала!

Счастье будет, если дети не начнут заикаться после сидения в темноте. Страху натерпелись, бедненькие.

— Рита, — негромко обращаюсь к провинившейся официантке. Ей нечего здесь делать, уже наворотила сполна. — Вернись в зал, — говорю строго. — Кафе не должно оставаться без присмотра.

— Там Марина, — перечит. И этим только сильнее раздражает меня. — Они пирожные новые украли, — начинает жаловаться, показывая на малышей.

Едва сдерживаюсь, чтобы не ответить ей грубо. Своими пояснениями она только усугубляет ситуацию и вызывает у меня дичайшее раздражение.

— Но съесть не успели. Я отобрала! — добавляет гордо. Прикусываю щеку до крови, чтоб не закричать.

Зашибись… Дети есть хотят, а ты… У-у-у-х! Закипаю.

Скройся с моих глаз, пока не получила сполна!

— Ты слышала, что нужно сделать? — произношу глухим голосом, плохо сдерживая злость. Ее слишком много.

Рита, Рита… Зараза! Головой надо думать, а не одним местом.

Смотрю девушке прямо в глаза, там только желчь. Нет места для сострадания.

Уйти ей нужно. Немедленно! И так перепугала уже детвору.

Но Рита продолжает стоять рядом со мной. Бестолковая, что ли, совсем?

— Слышала, — бурчит недовольно. Не понимает… Капец.

— Вот и иди! — говорю в сердцах и показываю рукой на дверь.

Рита обиженно разворачивается и уходит. Что-то бубнит себе под нос.

А я стою, слежу за уходящей молоденькой девушкой и тихо ругаю себя. Интуицию нужно слушать беспрекословно! Особенно когда она дико вопит.

Вернись я раньше, ничего подобного бы не случилось.

Эх, молодая дуреха! Добрее нужно быть. Особенно с детьми! В жизни и так зла хватает с лихвой.

Смотри, чтобы твой первый рабочий день не стал последним. Подобного отношения в своем заведении я не потерплю.

Даже если обнаружила, что дети что-то стащили, нельзя запирать их в темной подсобке. Этим неосмотрительным поступком можно искалечить целую жизнь!

У каждого ребенка есть родитель. Вот с кого нужно спрашивать. Он за них в ответе.