– Вы встречались с Джорджем? – спросил меня Рэймонд.

– Нет, не имел такой возможности. Но мне бы хотелось…

– Вы очень напоминаете мне Джорджа, – улыбнулся Рэймонд. – У вас такой же безграничный энтузиазм и вкус к жизни. Так похожи… удивительно!

Мое исследование посткоматозного состояния было обогащено работами других просвещенных умов, многие из которых были с головой погружены в современную науку и медицину. Представители широкой общественности часто называли мое путешествие аномалией, несовместимой с представлениями современной науки, однако это не так. Несколько самых прогрессивных ученых мира, особенно причастных к исследованию сознания, не только согласны с моей основной идеей, но и являются моими наставниками. Они понимают!

Я был очень рад встретить на конференциях, на которые меня теперь приглашали выступать, других таких же непредубежденных врачей. Еще одна исключительная возможность представилась мне на Международной конференции по общению с умершими, проводившейся в апреле 2012 года в Фениксе Анной и Гербертом Периир. Именно там я познакомился с врачами Пимом ван Ломмелем и Ларри Досси – двумя незаурядными, благородными и влиятельными мыслителями, чья работа меня очень вдохновила.

Об ОСП рассказывают уже тысячи лет, но значительный рост числа таких сообщений начался в конце 1960-х годов, когда врачи научились реанимировать людей после остановки сердца. До этого почти все такие пациенты умирали. Мы заселили этот мир огромным количеством душ, которые побывали на том свете и вернулись, – и некоторые из нас уделяют этому внимание.

Доктор ван Ломмель – голландский кардиолог и автор знаковой научной работы 2001 года, опубликованной в очень уважаемом медицинском журнале «Ланцет»[7]. В ней он анализирует состояние трехсот сорока четырех пациентов, успешно реанимированных после остановки сердца в десяти голландских больницах, а также приводит результаты наблюдений за ними в течение восьми последующих лет. Шестьдесят два пациента (18 процентов) сообщили об ОСП, из них у сорока одного человека (12 процентов) наблюдался так называемый «важный» (или исключительно глубокий) опыт. Эти последние умерли в течение месяца после реанимации (вероятность того, что это случайность, равна 0,01 %).

Свои выводы он развил в весьма примечательной книге «Consciousness Beyond Life: The Science of the Near-Death Experience» («Осознанность вне жизни: наука околосмертных переживаний») – подробном исследовании быстро растущего числа случаев околосмертных переживаний, – в которой он проанализировал современное медицинское знание о взаимосвязи ума и мозга и описал последствия ОСП с точки зрения квантовой физики, поскольку она связана с природой сознания.

На первой встрече с Пимом в Фениксе я счел его образцом представительного, мудрого и опытного врача, внушающего высочайшее доверие своим пациентам. Но самым замечательным его качеством мне показалась кипучая жажда жизни. Все это сочеталось в нем с энергичными поисками иной интерпретации имеющихся у науки свидетельств, чем та, что удовлетворила бы более поверхностного врача. Если коротко, он был не человеком, который примет шаблонное объяснение, если доказательства предполагают иное, а настоящим ученым-скептиком.

Таков же был и доктор Досси – уважаемый врач, автор книг о нелокальном сознании и ценности духовного здоровья, среди которых «One Mind» («Единый разум»), «The Power of Premonitions: How Knowing the Future Can Shape Our Lives» («Сила предчувствия: как знание будущего влияет на нашу жизнь»), «Reinventing Medicine» («Переосмысление медицины») и «Исцеление молитвой». Высокий и подтянутый, Ларри тоже показался мне врачом от Бога – знающим, проницательным и опытным, внушающим своим пациентам и коллегам глубокое доверие и спокойствие. Сначала его привлекла идея о том, что все умы в мире связаны, поскольку сам он ощущал глубокую связь со своим братом-близнецом. В книге «Единый разум» он исследует такие необычные явления, как согласованные паттерны движений стай птиц и рыб, коммуникации между людьми и животными, групповое поведение, предчувствия, видение на расстоянии, ОСП и связь между близнецами. На момент нашего знакомства я знал о его прогрессивных взглядах, и никогда не забуду ту приятную близость, которую ощутил, увидев его исключительную теплоту и доброту.