Потому как из коробки выпали шелковые чулки и кружевной пояс с подвязками.

- А туфли?! – продолжала хохотать Милочка, - Туфли где?! Комплект не полон!

Отсмеявшись, уложив все вещи обратно в коробки, решила тут же позвонить Халфину и высказать ему все, что о нем думает. О нем и о его непозволительном подарке. Но вспомнила, что Тимур Айдарович не озаботился тем, чтобы сообщить ей номер своего телефона.

Ну что же, процесс постановки наглеца на место придется отложить на завтра. А сейчас нужно ложиться спать.

Людмила переложила коробку в единственное кресло, быстро разделась и юркнула под теплое одеяло.

***

Домой Тимур Халфин попал только к одиннадцати часам вечера.

Муниципальные службы, как всегда не вовремя, проводили ремонтные работы на трассе, ведущей за город, что создало пробку, не рассосавшуюся даже к ночи.

Он быстро прошел в кабинет. Сел в кресло. Открыл ящик стола. Достал небольшой кнопочный телефон.

- Я вернулся, - сообщил собеседнику на другом конце провода.

- Все в порядке? – поинтересовался голос в трубке.

- Да, - кивнул Тимур, словно собеседник мог его видеть. – Встречи состоялись и прошли именно так, как вы предполагали.

- Как со вторым вопросом? – продолжал расспрашивать голос.

- Завтра я представлю её коллегам и их женам, - сообщил Тимур.

- Ты уверен в своем решении? – в голосе собеседника зазвучало сомнение.

- Да. Она подходит как нельзя лучше! – ответил Халфин. Разъяснил: - Одинока, ведома, нелюбопытна, бедна, как церковная мышь.

- Хорошо. Держи меня в курсе.

- Обязательно, - Тимур Халфин нажал клавишу отбоя.

3. Глава третья

Людмила Марковна открыла глаза и поняла, что все-таки задремала.

Стюардесса призывала пассажиров привести спинки кресел в вертикальное положение и пристегнуть ремни.

Самолет шел на посадку в Варшавском аэропорту имени Фридерика Шопена. Выдающегося композитора, гордости каждого поляка от мала до велика.

- Ты немного поспала? – Тимур снова накрыл ладонью пальцы Милочки. – Между самолётами нам предстоит провести три часа в аэропорту. Этого времени мало, чтобы добраться до города, который я с удовольствием покажу тебе в следующий раз.

- Почему только ей? – острый слух Леночки не подвел любопытную девушку. – Я тоже хочу увидеть эту Варшаву!

- Хочешь – значит, увидишь! – успокоил дочурку Тимур.

- А когда? – настаивала девушка.

- Если все будет так, как я запланировал, то возможно уже в конце лета, - поделился намерениям Халфин.

- И что ты такого запланировал? – не унималась Леночка.

Тимур усмехнулся, думая, как ответить на вопрос, но, к счастью, самолет уже приземлился и подруливал к зданию аэровокзала.

- После полной остановки пассажиры, начиная с последних рядов салона, приглашаются к выходу! – провозгласила стюардесса, и Леночка снова уставилась в иллюминатор, желая налюбоваться, как минимум, аэропортом.

***

Все оставшиеся до пересадки время Тимур, Людмила и Леночка провели в зале для транзитных пассажиров. И ровно через три часа в небо взмыл самолет рейса Варшава – Париж, уносящий путешественников в аэропорт Шарля де Голя.

Вагон поезда, следующего в Гавр, больше напоминал комфортабельный салон самолёта. Разве что окна были побольше и давали возможность полюбоваться не только облаками, но и мелькающими за окном пейзажами.

На привокзальной площади Гавра их уже ожидал автомобиль, в багажник которого ловкий высокий брюнет-водитель загрузил чемоданы, самым большим из которых оказался принадлежащий Леночке.

Халфин пытался угомонить дочь и поумерить её аппетиты во время шопинга, но девушка словно не слышала уговоров и слов отца о том, что им предстоит жить на изолированной вилле и все вот это Леночке надевать будет попросту некуда.