Никита, собранный, хмурый, суровый, а рядом с ним плечом к плечу Всеволод.

И я вдруг увидела сходство между ними. Ведь действительно похожи. Общие черты лица. Фигура. Выправка. Братья?

И кажется Никита был старшим. А, выходит, чувствовал свою ответственность за Севу, получившего ранение сегодня.

— Я не успела поблагодарить, — подала я голос.

Всеволод взглянул на меня. Кивнул и вновь уставился взглядом в пол. Но лицо недовольное, губы сурово пожаты, как будто мужчина был разочарован итогами своей работы.

— Был бы внимательнее, не обосрался бы, — пробормотал Сева так, чтобы расслышал только Никита, но в кабинете оказалось слишком тихо, а потому причину его недовольства узнали все мы. — Самуил Георгиевич, говорить можно?

Сева выразительно взглянул на меня. А Сэм крепче сжал руки. Хорошо, хоть недвусмысленную позу сменил. Теперь я просто сидела попой на столе, а мужчина стоял рядом, все еще крепко удерживая меня в стальных объятиях.

— Давай, — кивнул Молотов.

Сэм тут же подхватил меня на руки и перенес чуть дальше, усадив в свое рабочее кресло за собственный стол.

Мне показалось, будто я утонула в нем. Хорошо, что ноги касались пола, иначе бы просто сползла вниз.

А Самуил присел прямо на угол стола, так, чтобы видеть Никиту и Всеволода и не выпускать моей руки из своей обжигающей огромной ладони.

Я же не торопилась ее вытягивать из теплого, надежного плена. Так и сидела, слушая доклад телохранителей.

— Снайпера засекли сразу и успели перехватить. Работаем с ним, — отчитывался Всеволод. — Титовский в больнице. Жить будет. Сквозное в плечо.

— Сам как? — коротко кивнул Сэм, внимательно слушая Всеволода.

— Да царапина, — отмахнулся Сева. — Самуил Георгиевич, разрешите со снайпером пообщаться! Лично.

— Не разрешаю, — отмахнулся Сэм. — Сам поговорю. А вы пока здесь. Ник, распорядись, чтобы готовили вылет. И телефон мне новый достань.

Никита кивнул. Усмехнулся, когда увидел обломки старого гаджета Молотова, все еще разбросанные по полу кабинета.

 Всеволод разочарованно поджал губы. И мужчины вышли за дверь.

— Я в отпуске не был лет десять, — пробормотал Сэм, подался вперед, крутанул кресло вместе со мной так, что я теперь сидела, зажатая в ловушке между удобной мебелью и огромным мужчиной.

— И, конечно же, отказаться от совместного с тобой отдыха мне нельзя? — усмехнулась я.

Молотов убрал прядь за мое ухо, попутно провел костяшками пальцев по щеке. Взгляд его был серьезным. А вот на губах мелькнула едва заметная улыбка.

— Догадливая девочка, — пробормотал Сэм, а потом подтянул меня ближе к себе так, что я оказалась распластанной на его груди, прижата крепкими руками, не пошевелиться, не убежать. — И раз ты сейчас такая послушная, то останешься здесь, под присмотром, а когда я вернусь, улетим отсюда нахрен.

— Кто сказал, что я послушная? — фыркнула я.

— Ладно. Давай так: пожалуйста, подожди меня здесь, — разумеется, это не было просьбой. И даже вежливое слово не сгладило эффекта.

Но мой мозг был настолько дезориентирован, а нервы расшатаны, что я не увидела иного выхода, кроме как согласиться.

— Вера Геннадьевна приготовит чай, — пробормотал Сэм, а его руки уже пустились в путешествие по моему телу. И каждое движение становилось все более жадным и лихорадочным.

По плотно сжатой челюсти мужчины я поняла, что Сэм не хочет уезжать. Впрочем, я тоже не хотела бы, чтобы он уезжал. Хотелось остаться с ним. Хотелось обнять, закрыть глаза и представить, что я – обычная девушка. А он – обычный парень.

И никто меньше часа назад не покушался на мою жизнь. А сам Молотов не собирался лично пообщаться с моим несбывшимся убийцей.