На нужном уровне – мягкое напольное покрытие, рассеянный свет, музыка и экраны по стенам, на которых – результаты голосований планет Третьего Круга. Национальный Отбор шел к концу. Рейтинги Унтера Тюша не заинтересовали, вместо этого он загрузил на визор данные с камер из комнат Эйвери Мэй. Поморщился – в помещении оказались посторонние. Развалившись в креслах, двое бородачей смотрели трансляцию на огромном визоре в комнате, служившей, по-видимому, им гостиной.

Унтер Тюш предпочитал работать чисто, без лишних жертв, но шел на них, если того требовало выполнение заказа. Коснулся оружия во внутреннем кармане, затем отправился по коридору к комнате 710.

Судьба распорядилась иначе.

Один из скоростных лифтов с легким шелестом распахнул прозрачные створки, заставив его оглянуться. Из кабинки вышла девушка в струящемся красном платье. Он узнал ее сразу же. Замешкался на мгновение, не поверив в свою удачу. Неужели Темные Боги решили ему возместить сторицей и жуткую жару, и эту дурацкую влажную планету, облегчив выполнение заказа и послав жертву прямо в руки?!

Потянулся за оружием.

Привычные два выстрела в сердце. Лицо жертвы Унтер Тюш всегда оставлял нетронутым, чтобы у заказчика не возникло сомнений в выполненной работе.

Не успел.

Остановился соседний лифт, из него высыпала разноцветная, гомонящая толпа. Эйвери Мэй, не подозревавшая, насколько близко она была к смерти, уставилась на вышедших с недоумением.

– Эйви, Эйви… Вот ты где! Куда ты делась?! Хотела от нас сбежать? – заговорили они разом. Пышнотелая женщина в золотом платье наступала, распахнув руки: – Иди к Адели, моя звездочка!

Сзади топтался странного вида мужчина на внушительных каблуках и с длинной серьгой в ухе. Еще двое загородили Унтеру обзор, третий же принялся снимать происходящее на встроенную в ладонь камеру. Момент был безнадежно испорчен.

Тут Эйвери Мэй пробормотала, что ей нужно срочно, срочно вернуться в Зал Света. Увернулась от объятий пышнотелой и сбежала в кабину, оставив растерянную команду на этаже. Двери лифта закрылись. Люди потоптались немного, затем отправились к комнатам, разговаривая о каких-то интервью этим вечером. Раздосадованный Унтер Тюш – надо было сразу же стрелять! – активировал систему контроля за лифтами.

Оказалось, жертва отправилась вовсе не в Зал Света, как сказала своей команде, а на крышу Дворца, где так удачно барахлило освещение.

Решено. Значит, Эйвери Мэй умрет на крыше.

***

И грянул Имперский гимн, торжественный, величественный. Прокатился по огромному залу, заполнив его целиком – от золотистых колонн, поддерживающих черный, усыпанный звездами купол с трехмерной иллюзией глубокого космоса, до всех уголков зрительного зала, в котором стояли сто семьдесят семь искусно выполненных жемчужных раковин с участницами Национального Отбора и их командами.

Первыми в движение пришли знатные гости, восседающие в роскошных креслах на ВИП-трибуне. Подскочили, вытянулись, устремив лица в искусственное небо. Подхватили слова гимна, восхваляющего Императоров династии Сол, вот уже пять сотен циклов ведущих свой народ к процветанию. Моя команда последовала их примеру. Адели вцепилась мне в локоть, заставив встать. Я видела, как поднимались участницы и кураторы в соседних раковинах, задирали голову к потолку, раскрывали рты, вслух прославляя Адора Императора.

Дангор Сол и сын его – Сатор.

Петь я не стала, так и стояла со сжатыми зубами – мелкая, детская месть за все нехорошее, что принесла своим приходом Империя Новой Земле. Претензий набиралось на целый список... Но я стояла молча, смотрела в звездное небо. Попыталась отыскать знакомые созвездия, затем маленькую звездочку в Сто Третьем Секторе – ту самую, что согревала мою родную планету.