Ёкай прошёлся от стены до стены с таким видом, будто он породистый жеребец, которого собираются закрыть в стойле для низкорослого осла.

Я упрямо скрестила руки. Да, тесновато… но не теснее клетки, где он обитал до этого.

По крайне мере тут было сухо, тепло и чисто. Тонкий старый футон для сна на полу. Масляная лампа. И, в общем-то, всё. Небольшие окна давали не слишком много света. Но лучших условий я предложить не могла.

— В дом тебя не могу пустить, — я зачем-то начала оправдываться перед собственным рабом, — мои… в общем, тебя испугаются. Сейчас принесу тебе еды и мазь, чтобы обработать раны…

Ёкай смерил меня нечитаемым взглядом. Презрительным? Оценивающим? А потом надменно вскинул тёмную бровь.

— А ты небогата, человечка. Если не сказать бедна. Впрочем, когда я разложу тебя, ты взлетишь к небесам и забудешь, где находишься, госпожа.

“Госпожа”, — прозвучало откровенно издевательски.

Так, ну всё! Тема половых сношений, которая постоянно всплывает в речи ёкая — меня доконала!

Вдох-выдох.

— Жди меня здесь, — процедила я, выходя наружу и широким шагом направляясь к дому. Про себя я решила, что надо поскорее ему всё принести и оставить одного! До утра. А завтра соберу вещи и двинемся в путь.

Хотелось бы заставить Шиарея молчать, но такой постоянный приказ подъедает магический заряд на ошейнике. Так что придётся потерпеть… Может, я даже привыкну и перестану реагировать?

“Да! — решила я, незаметно от семьи собрав дома корзинку с едой и лекарствами, и вновь направившись к сараю. — Так и будет. В конце концов, пережила позор и изгнание из дома жениха, а уж пару пошлостей от полудемона и подавно переживу”.

Но когда я зашла к ёкаю, то я едва не выронила корзинку! Он лежал на футоне, подперев голову рукой — вальяжный… будто он здесь кто угодно, но точно не раб! Но это то ладно! Он был — абсолютно голый!!! Его длинный чёрный хвост изгибался волной, будто приглашая присоединиться.

Я торопливо отвела взгляд.

Ничего толком не рассмотрела, но какие-то… кхм… крупные детали разум зафиксировал против воли. Боги поднебесья! Жар затопил моё лицо. Уж который раз за день…

— Немедленно надень штаны, Шиарей… — едва выдавила я приказ.

— К чему тянуть, человечка? — вкрадчиво прорычал ёкай, — твоя смерть будет сладкой, даю тебе слово…

— Хватит! — я едва не сорвалась на крик, — надень штаны. Ложись на футон, на спину, так чтобы я могла обработать твои раны! И не вздумай тянуть ко мне руки!

В очередной раз ощутила, как напряглась магическая привязь — будто нить натянулась и зазвенела — это ёкай сопротивлялся. Но недолго. Не всерьёз. Лишь испытывал границы. Что, если он примеряется? Копит силы, чтобы в какой-то момент рвануть нити подчинения? И оказаться сверху…

Боги поднебесья, почему “сверху” то? Почему я так подумала? Фух, соберись, Лина! Надо будет потом выйти проветриться к воде. А то находиться с полудемоном в таком маленьком помещении — похоже, дурно на меня влияет.

Как бы то ни было, когда я вновь перевела на него взгляд, ёкай был в штанах. И лежал на футоне, как было велено — на спине и следил за мной с непонятной эмоцией — то ли настороженно, то ли злобно. Алые волосы разметались. Глаза так и горели золотом. Казалось, он со мной играет — только изображает покорность, а сам в любой момент соскочит с футона и…

Сердце у меня стучало быстро-быстро. Невольно захотелось отдёрнуть ворот кимоно, но я сдержалась. Нельзя было выказывать страх. Я его хозяйка. Каким бы могучим и беспощадным не был Шиарей, пока на нём ошейник — он не может мне навредить.