Делаю два шага вперед вместо положенных по этикету трех и останавливаюсь.

– Здравствуйте, дедушка. И вы будьте здравы, родственники.

По эмоциям на лицах хорошо виден произведенный эффект: у старших мужчин – любопытство и интерес, у женщин – скорее непонимание и возмущение.

Ну еще бы, я ведь не поклонился в пояс, как полагается, и даже головы не склонил. Хотя это стоило мне почти нечеловеческого усилия, но я выдержал, подбадривая себя тем, что для мастера Куроно это был бы вообще пустяк. Конечно, он – сильнейшая личность, легенда в своем мире, а я – слабак… Но Сабуровы этого не знают.

Мой выпад дед принял шутя, даже не поморщился. Хорошо, что по традиции он говорит первый, как глава Дома, а все остальные молчат, таким образом в этом испытании у меня пока только один противник, иначе было бы куда тяжелее.

Правда, одна из сестер, Анна, попыталась украдкой жестом показать мне, чтобы я поклонился, но я сделал вид, что не заметил.

– И ты здравствуй, внук, – пробасил старший, – приветствую тебя в моем доме. А скажи-ка, у Рэммов такие новаторские обычаи – главе Дома не поклониться?

Я выдержал его взгляд, не отводя глаз, и мои слова, я готов поклясться, были самыми последними из тех, что все присутствующие ожидали услышать.

– Не хочу показаться невоспитанным, но, дедушка, а с какой стати я должен вам кланяться?

Я сам в шоке от своих слов, хоть и готовил их заранее, – а уж они-то! Камердинер за дверью буквально икнул, я ясно это услышал. И пока глаза и брови собравшихся ползут вверх, начинаю добивать.

– Нет, я знаю, вы глава теперь уже моего Дома, частью которого, кстати, меня сделали, не спросив… Но мне-то что с того? Вы ведь своими интересами руководствовались, а не моими. Знаете, я бы вам поклонился, заяви вы свои права до того, как меня голышом швырнули в пустыню, а не после. Но нет, вы просто выждали, что будет, убедились, что я невиновен и серьезных осложнений не предвидится, – и только тогда соблаговолили оказать мне «милость», подобрав выброшенное другим Домом. И мы с вами, дедушка, оба прекрасно знаем зачем. Просто чтобы в геральдический список внести еще одного мага-рыцаря и прибавить Дому веса. Правда, с теми, кто знает мои истинные возможности, а точнее, их отсутствие, этот номер не пройдет. А дальше что, дедушка? Я попаду в какую-нибудь спецшколу, чтобы у Дома появился новый специалист, скажем, по безопасности? Или вы меня выменяете на союзный договор с другим Домом, отдав в примаки и не спросив, а видел ли я свою будущую жену хотя бы один раз, не говоря уже о том, нравится ли она мне. Я вас не осуждаю, господь упаси, интересы Дома – это святое… Но мои интересы где? Они вас не интересуют, я для вас ресурс, а не близкий родственник. Вещь. Так что с таким же успехом вы можете ожидать поклона от шкафа или стула.

Моя тирада, высказанная подчеркнуто ровно, удивила всех не меньше, чем если бы я выплюнул изо рта «огненный смерч» седьмого уровня. Пожалуй, кроме деда, он свои эмоции наружу не выпустил. Что ж, его репутация вполне заслуженна.

– Хорошо сказано, Реджи, – спокойно сказал он, – и, врать не буду, по существу. Узнаю в тебе Рюиджи, по уму ты весь в отца пошел. Правда, его мудрости тебе пока недостает, а язычок острый – весь в мать, к сожалению.

Я пожал плечами.

– Вам виднее, я, знаете ли, вашу дочь, мать мою, совсем не помню, она меня трехлетним малышом бросила и удрала к своей темной родне, отца и вас за таковую не посчитав. Как, впрочем, и ее мать с ней поступила. Но если вы ставите мне в вину сходство с вашей дочерью – позвольте напомнить, что, когда вы сорок лет назад выбрали себе любовницу из свартальвов, меня вообще на свете не было, я тут не при делах. Кстати, что я рос без матери и что я на четверть свартальв, – это, просто между прочим, чья вина? Моя или ваша? Так что, дедушка, все, чем я вам обязан, – так это самим фактом своего существования. Но с учетом того, как сложилась моя жизнь, желания кого бы то ни было за это благодарить я не испытываю.