- С чего ты взял? Какие глупости, - она рассмеялась, звонко как колокольчик.

- Сначала по бокалу вина, верно? – уточнил я, убирая вещи с кровати. Вскоре передо мной было широкое, ровное, белое поле – рисуй, ведьмочка, свои знаки.

- Давай. Мне нравится шипучее, - она разворачивала фольгу с угольными шариками, затем занялась свечами, расставляя их на полу в каком-то особом порядке.

Вряд ли Наташа знала или, вернее сказать, помнила истинные ритуалы из прошлой жизни. Наверное, сейчас пыталась воспроизвести что-то вычитанное в книгах.

Я тем временем откупорил бутылку белого игристого и разлил по бокалам.

- Прошу, сестрица, - пригласил я, устраиваясь в кресле. И когда она подошла, не удержался, схватил ее за руку и усадил себе на колени.

Возмущения ведьмочки, я закрыл поцелуем. Она не ожидала от сусла такого нахальства, и точно не ожидала, что в моем еще худосочном теле силы больше, чем в ней.

- Ну ты сволочь! – выдохнула она, когда наши губы разъединились. Но вырваться при этом не пыталась.

- Да, я такой, - моя рука бесцеремонно задрала ее юбку и добралась до трусиков. – Признай, тебе понравилось, как я делал вчера?

- Это тебе понравилось, - она вздрогнула, почувствовав мой палец в щелочке. – Говори, вкусно тебе было?

Она развела шире ножки, позволяя себя ласкать. Мой член снова стоял колом, упираясь ей между ягодиц. От проникновения моего пальчика, вздох сорвался в ее губ, и я почувствовал там столько влаги, будто она уже кончила.

- Все, хватит, - сестренка убрала мою руку.

- А то мы утонем, - усмехнулся я.

- А то мы не сделаем ритуал, - она вырвалась. Взяла со стола бокал с шипучкой и отошла к центру комнаты. – Поджигай все эти свечи. Те, что на столе не трогай, - сделав несколько глотков, добавила: - Я буду рисовать знаки, мне не мешай и ничего не говори.

- Как скажите, госпожа ведьма, - и мысленно добавил, ради того, чтобы вас трахнуть, я готов на очень многое.

Я допил вино и принялся поджигать свечи на полу, поглядывая, как она ползает на четвереньках по кровати, что-то вычерчивая углем. Платье задралось, обнажая аппетитную попу, обтянутую белыми трусиками. Я вам скажу, еще тот натюрморт: мой член яростно просился к ней. От одной мысли, как можно было вставить ей сейчас в такой позе, я чуть не заскрипел зубами. Царь Небесный, ты видишь эти румяные булочки! Нет, я лучше отвернусь, иначе позорно кончу сейчас в штаники.

Я отвернулся, слушая ее бормотание, кажется, на латыни. Несколько раз она упомянула Ситри – раньше слышал от нее это имя. Нужно уточнить, что он за фрукт. Наверное, кто-то типа Лаврика из ее нездоровых фантазий.

Пока она занималась художествами, я наполнил наши опустевшие бокалы, игристым вином. В мерцании свечей оно казалось золотым. Сделал пару глотков и прикрутил яркость светильников. Вот так: приятное расслабление от вина, интимный полумрак, дрожащие язычки свечей и желанная задница ведьмы на моей кровати. Что еще нужно юному графу?

- Раздевайся, - раздался ее голос.

Я повернулся к Наташе, она встала с кровати.

- Давай, раздевайся. Полостью. И трусы снимай, - подойдя к столу, взяла свой бокал.

- И ты раздевайся, - я едва сдержал смех, расстегивая пуговицы рубашки.

- Делай, что я говорю! И не смей спорить, иначе ничего не получится, - она сделала пару глотков, наблюдая, как я стаскиваю брюки.

Прежде, чем снять труселя, я все-таки испытал некоторую неловкость. Как-то неправильно раздеваться перед ней, точно я на медосмотре, в то время как она, наблюдает за мной, как подопытным кроликом и с улыбкой попивает вино. Но все-таки снял. Предстал перед ней во всей жалкой суслячей красе.