– Да, не говорила, – согласилась я. – И только сейчас понимаю, что зря…

Я грустно улыбнулась, продолжая гладить Ксюшу по голове. Несмотря на то, что я пыталась говорить спокойным голосом, внутри всё бурлило. Сердце сжималось, когда я смотрела на дочь в таком состоянии. Чувство вины давило на виски, словно огромный склизкий червь, обвившийся вокруг головы. Если бы это только было возможно, я бы без колебаний приняла на себя всю боль моего ребёнка. Оградила бы её от несправедливости и разочарования, но… Это было не просто невозможно. Это было неправильно, и в этом была моя ошибка!

– Прости меня, пожалуйста, – выдавила я.

– За что? – со всхлипом спросила Ксюша, потирая кулаками покрасневшие глаза.

– Я не сделала того, что должна была. С детства нужно было говорить об этом.

Научить тебя, как правильно вести себя с мужчинами. Как выбирать достойного парня… Должна была рассказать о своём опыте. О том, что жизнь может быть жестокой. Я пыталась тебя уберечь от этой жесткой реальности. Поздно поняла, что ты уже повзрослела…

– Скажи, а ты… любила папу? – спросила дочь внезапно.

– Любила ли я его? – переспросила я, задумавшись и, решив быть предельно откровенной с дочерью, ответила: – Мне казалось, что да, но только сейчас понимаю, что это были лишь гормоны. Тогда, в возрасте семнадцати лет нам всё было в новинку. Эти отношения. Этот секс… – я намеренно выделила слово интонацией, чтобы подчеркнуть, что я готова говорить с дочерью обо всём. – Знаешь, может быть это и резко, но я скажу, как есть. Как я это вижу сейчас, уже через годы… Я

и так слишком долго скрывала, думала, что это тебя травмирует… Да, эта правда болезненная, но это необходимо знать… чтобы не совершать подобные ошибки в будущем… В общем… после того, как твой отец сказал мне эти заветные три слова «Я тебя люблю», в голове у меня перещёлкнуло. Как будто он ввёл правильный пин- код от карточки. И всё – я подумала: надо быстрее цепляться за него. Падать к нему в

объятия. А на самом деле это были всего лишь слова. А для мужчин они могут вообще ничего не значить!

– Влад тоже говорил мне, – произнесла Ксюша дрожащим голосом, – что любит.

Он постоянно повторял это. Он так смотрел на меня. Он был такой внимательный, добрый, чуткий. Я ему поверила, ведь… – Ксюша запнулась, взглянула на меня, словно прикидывая, стоит ли говорить дальше, не начну ли я сейчас обвинять её в чём-то, ругать, читать нотации. Но я смотрела на дочь с готовностью выслушать, принять её слова, поддержать. Интересно, а сколько лет той девушке Кристине? Наверное, её тоже никто не научил жизни, и похоже она попала в ещё более ужасную ситуацию.

Я обязательно должна придумать, как ей помочь… Но сейчас передо мной сидела моя дочь, и в помощи она тоже нуждалась. Я внимательно посмотрела на Ксюшу с готовностью слушать и слышать её. Она это почувствовала, потому что продолжила говорить:

– Ведь, знаешь, он был первым парнем, кто на меня вообще обратил внимание! Я ведь думала, что не могу кому-то понравиться…

– Почему? – удивилась я. – Ты ведь очень привлекательная девушка!

Я никогда не замечала за Ксюшей подобного. Никогда не думала, что она мучается от заниженной самооценки. Парадокс. На протяжении десяти лет я оказала психологическую помощь десяткам женщин, которые в ней нуждались. Но не смогла помочь собственной дочери.

Как страшно, что неуверенность в себе толкает женщин в объятия каждого проходимца, стоит ему только сказать эту заветную фразу «я люблю тебя».

Женщина сразу готова отдать всю себя за эти слова, верит каждому слову мужчины, придумывает себе будущее, которое никогда не наступит. Идеализирует мужчину, который потом предаёт ее.