- Говори, - ответила чуть резче, чем хотела.

- Сядь, если стоишь, - его тон не предвещал ничего хорошего.

Проигнорировала.

- К сути, Дим, я тороплюсь.

- Вовочка погиб, - прохрипел мой дорогой друг Воробей, сообщив ужасную новость о своём троюродном брате, с которым мы были дружны с детства.

- Ч-что?.. - зачем-то переспросила и плюхнулась на асфальт рядом с колесом дорогущей тачки Йена. - Как? Когда? Где ты? Я приеду!

Мой спутник кинулся ко мне, подхватил моё одеревеневшее тело на руки и выхватил телефон из ослабших рук, продолжив за меня разговор с Димкой. Я не слышала ничего, кроме двух слов, набатом звучавших в моём мозге голосом Воробья.

- Вовочка погиб, - я повторила их несколько раз подряд одними губами.

- Едем, - одним словом вывел меня из прострации Йен и крепко-крепко прижал к своему телу.

Я всхлипнула.

- Поплачь, - мягко сказал и погладил меня по спине, совсем как маленькую девочку.

Отстранилась от него чуть позже и придушенно спросила:

- Как это произошло?

- Он умер на операционном столе. Автомобильная авария. Лобовое столкновение. Камеры всё зафиксировали. Кто-то третий спровоцировал двоих водителей на фатальные решения. Его уже ищут. Я тоже подключу к поискам своих парней. Виновный не уйдёт от наказания. Теперь нет.

- Бедная тётя Лиза! - я заскулила тихонечко, прикрывая рот ладонями, даже не представляя, как она справится с потерей единственного сына, которого воспитала и вывела в люди сама.. - А его девушка? Маша? Она жива? Димка что-то говорил о ней?

- Он был в машине один. Но ты нужна ей сейчас, Михайлина. Дмитрий сказал, что её отвезли по скорой в ту же больницу, куда мы с тобой изначально направлялись.

- Отвези меня туда, пожалуйста! - сказала решительно и яростно вытерла слёзы с глаз и щёк. - Надеюсь, в ней уже живёт тот, кто поможет им обеим справиться с потерей их Вовочки...

- Ты проницательна, - серьёзно сказал Йен, подтвердив мою самую светлую и яркую надежду. - Мария действительно беременна.

Дальнейший путь до больницы мы провели в молчании, каждый находясь на своей волне. Автомобиль Йена пропустили на территорию лечебного учреждения без лишних вопросов, что в тот момент не вызвало у меня никакого интереса. Я издалека увидела Димку на ступенях основного корпуса и взяла себя в руки, понимая, что ему сейчас гораздо тяжелее, чем мне. Он судорожно курил, смотрел себе под ноги и, кажется, плакал. Я выскочила из машины Йена ещё до того, как автомобиль остановился на служебной парковке, рванув к моему Воробышку со всех ног.

Он глубоко вдохнул и выдохнул, когда почувствовал, как я крепко-крепко обняла его со спины.

- Держись. - прошептала и уткнулась лбом в его широкую спину.

Через несколько долгих минут он откашлялся и сказал:

- Нужно посидеть с Машей. Поддержать её. Мы с родителями будем помогать тёте Лизе с организацией похорон. Евгения Николаевна отпустила нас с тобой на три дня, она в курсе всего.

- Да, конечно. Где она лежит?

- Я провожу, - почему-то вместо Димки ответил мне Йен и крепко пожал руку моему ближайшему другу. - Соболезную вашей утрате.

Тот скупо кивнул в ответ и тяжёлым взглядом посмотрел на мужчину исподлобья.

- Со мной Михайлина будет в безопасности, - уверенно заявил Йен Димке и мягко погладил меня по спине. - Нам пора. Сейчас ты нужнее Марие.

Димка обнял меня и поцеловал в макушку.

- Спасибо! - прошептал еле слышно, выпустил меня из рук, развернулся и медленно пошёл куда-то за здание лечебного корпуса больницы.

4. 4. Бобёр и Воробей.

Мы вдвоём лежали на остывающей крыше Димкиной многоэтажки и молчали, наблюдая за тем, как на небе зажигаются звёзды. Одна, вторая, сразу несколько. Лично я нетрезво думала о том, что одной из них стал теперь наш Вовочка, а мой Воробей подкуривал одну сигарету за другой, затягивался разок и тут же забывал о них, позволяя им тлеть почти до самого фильтра.