Но сегодня я пришла сюда не за ними, и чудовище не нападало, просто следило за мной тусклыми, бездонными, мёртвыми зрачками. Я чувствовала этот выжидательный взгляд, и, возможно, приди я несколькими днями ранее, то была бы сожрана с потрохами. Но сейчас...

Может быть, дело было в приезде лорда Мизерта и тоскливом, обречённом ожидании его вызова. А может быть, и не только в нём. Я тряхнула головой, но снег уже растаял и впитался в волосы. "Хорошо, что идёт снег, - мелькнула нечаянная мысль. - А то мои следы на дорожке перед флигелем привлекали бы слишком много внимания".

Примерно с полчаса я просто бродила между высокими, до потолка, книжными стеллажами. В молодости лорд Содель часто путешествовал по стране и всегда привозил из своих поездок книги. Книги ему, зная его пристрастие, дарили и родственники, и знакомые, какие-то издания он покупал в Хоррене, как случайно, так и отправляясь за ними намеренно, но при всём богатстве выбора я не была уверена, что найду что-то, меня интересующее. Интересовал меня злосчастный Орден герехтеров, и признаваться в этом даже самой себе было почему-то стыдно.

В знаменитой городской библиотеке Хоррена я не была ни разу, но в школе, которую исправно посещала в детстве благодаря стараниям отчима, небольшая библиотека имелась, и несколько дней в году нам положено было "отрабатывать" помощницами пожилой гойды Снилзи, искренне считавшей, что не книги созданы для людей, а как раз наоборот, и чем реже бестолковые ученицы будут тревожить её питомцев, тем лучше для обеих сторон. Большинство девочек, учившихся вместе со мной, считали такую нагрузку неприятной повинностью, но мне нравилась тишина и уединённость небольшого библиотечного закутка, стараниями гойды Снилзи практически никем не посещаемого. К чтению я никогда особо не тяготела, чем, возможно, снискала искреннюю её симпатию. Так вот, в школьной библиотеке книги систематизировались по алфавиту и тематике. В библиотеке лорда Соделя фолианты располагались, к сожалению, совершенно хаотично, потому что хозяин попросту помнил, где хранилась та или иная книга. Поэтому сейчас я надеялась исключительно на удачу, думая о том, что новый заинтересованный глава семьи мог бы сделать перепись книг, пронумеровать полки, оформить каталог... 

Взгляд сам собой зацепился за один из выступающих корешков: "Ирталия и Хорренхай: заклятые друзья". География тоже никогда не была в числе моих любимых предметов. Гойда Салла – преподавательница  данной науки, полная женщина средних лет с неизменными красными пятнами на щеках, придерживалась весьма распространенной точки зрения, что единственная по-настоящему важная цель жизни любой юной гойды - стать женой и матерью, тем самым единственным и наилучшим образом исполнив предназначение Изначального. Знание географии, разумеется, божественным умыслом не подразумевалось, поэтому на уроки мы приносили рукоделие и тихо возились с ним под монотонный бубнёж учительницы, читающий вслух одну из множества интерпретаций Книги Истины.

Но про Ирталию, ближайшего соседа Хорренхайма, я, конечно, слышала. Определение "заклятый друг", данное ей неизвестным мне автором, подходило как нельзя лучше. Две страны, примерно одинаковые по силе и площади, изначально были обречены на соперничество. Никогда бы я не заинтересовалась данной темой, но последняя встреча с лордом Виконом и смутное разочарование по поводу отсутствия информации об интересующем меня предмете заставили подойти ближе.

Я вытащила книгу не без труда, сдула пыль, что, конечно же, не помогло – изнеженная  кожа рук моментально зачесалась, поднялась на небольшое возвышение – всего-то четыре ступеньки, отделявшие «книжный» зал от «читательского», и устроилась в своём любимом некогда местечке, мягкой софе, повёрнутой высокой округлой спинкой к комнате. Когда лорд Содель приходил сюда читать, он располагался в большом кресле у противоположной стены. Софу тоже развернул он, полушутливо утверждая, что мой вид - слишком большое искушение для человека, собирающегося заняться интеллектуальной деятельностью, и в то же время его радует моё близкое присутствие.