— Думать забудьте об этой даме, Эскар, — холодно произнёс хромой принц, держа его на некотором расстоянии от земли.

И при этом — не касаясь Эскара даже кончиком пальца.

14. 13. И ещё одна попытка

Жиль понимал, что такие вот праздники существуют в том числе и для того, чтобы решать на них дела, что это не им придумано и не им будет изменено. Но всё равно злился — сейчас бы сесть рядом с прекрасной Мадлен и побеседовать, просто так и ни о чём. Он не очень-то умел ни о чём, не слишком хорошо помнил, как флиртовать с благородными дамами, но был готов рассказывать забавные истории, которые когда-либо случались с ним — или на его глазах. Однако же, один из его парней, Сен-Мишель, принёс просьбу зятя — подойти переговорить, и следовало это сделать.

Маршала интересовало положение дел в графстве Безье — которое недавно по ходатайству означенного маршала плюс племянника Лионеля было передано во временное управление Жилю, племяннику Лионелю, как королевскому дознавателю, и ещё брату Мадлен Саважу, как супругу единственной наследницы покойного графа. Ну да, в Безье развёлся разбойничий притон — с лёгкой руки подлеца Антуана, который покойному графу даже и сыном-то не был, как оказалось, и как сам Жиль первым делом и выяснил. И они втроём, да ещё с госпожой графиней Саваж, в девичестве Безье, и с друзьями того Саважа — детьми великого герцога Фаро наводили там порядок пару недель назад. Навели, но — относительно. Антуан нашёл в процессе свой конец, из его офицеров тоже кого прибили, кого вздёрнули, потому что нечего разбойничать. Жаль, Саважа подстрелили, но это — рассчитанный риск, когда идёшь в бой, никогда нельзя знать, каким выйдешь и выйдешь ли вообще.

Подошёл ещё и Лионель — правильно, он тоже лицо заинтересованное и во всём участвующее. Кто бы подумал, как живописна бывает жизнь коадьютора Льенского архиепископства!

Маршал, как оказалось, заинтересовался делом вот прямо сейчас с подачи короля и королевского совета — Жиль знал о запланированном на утро заседании, не знал только, что кому-то стукнуло в голову послушать про дела в Безье. Ну что — расскажем, даже и как есть можно рассказать, и племянник, кажется, думает примерно о том же. Лионель глянул на Жиля и принялся рассказывать — и походило это не на рассказ сына отцу, а на отчёт дознавателя королевскому маршалу. Кратко, без лишнего, сугубо по делу. Какие разрушения, скольких казнили на месте, кого сочли возможным приставить к делу.

Зять-маршал покивал, поблагодарил, сказал, что представил себе, что там, и пусть они завтра то же самое рассказывают королю и совету, а он, если будет нужно, поддержит. Можно было отправляться обратно в зал и расставлять силки на госпожу Мадлен. Жиль надеялся, что Жакетта и де ла Мотт не дали ей сбежать к детям.

Сбежать и не дали, но и не запрещали танцевать со всякими проходимцами! Жиль с изумлением увидел, как госпожу Мадлен ведёт в танце Габриэль д’Эскар — один из приближённых принца Генриха, младшего брата короля. Вот только ещё не хватало всяких смазливых юнцов из окружения наследника престола!

— Что это? — спросил Жиль у де ла Мотта, кинув на завершавшую танец пару.

— Госпожа Мадлен танцует с Эскаром, — подал плечами тот. — Лионель предупредил его, чтоб без фокусов.

Лионель предупредил — это хорошо, конечно, но Эскар — болван и наглец, и вряд ли станет слушать предупреждения. Точно — схватился за руку госпожи Мадлен и тащит её наружу, во внутренний двор, а там уже темновато! Жиль подхватил де ла Мотта — едва ли не за шиворот — и осторожно пошёл следом.