Жиль оглянулся. У двери стояла девочка постарше и смотрела на него недоверчиво и в упор. Из-за её плеча выглядывала ещё одна.

— Дети, зайдите и поприветствуйте его высочество как подобает, — строго сказала госпожа Мадлен.

Старшая девочка подошла и сделала реверанс.

— Здравствуйте, ваше высочество. Я Аделин де Кресси. Это моя сестра Мари, — показала она на вторую. — А с моей сестрой Шарлоттой вы уже познакомились.

— Жиль де Роган, к вашим услугам, юная дама, — и поцеловать ей руку.

Девочка пискнула, отскочила к матери и обхватила её.

— Вы нас съедите, да? А потом заберёте маму? — поинтересовалась средняя сестра.

— Это кто вам сказал такую… глупость? — изумился Жиль.

— Все говорят, — пожала плечами девочка. — Но мы вам маму не отдадим.

8. 7. За ужином и после

Мадлен была даже немного рада тому, что устроили дети. Может быть, это испугает принца, и он пойдёт восвояси? Он, бедняга, аж глаза закрыл, и ещё уши чудом не заткнул — вот, так вам, знайте, как это, когда дети. Вы же, наверное, хотите детей? Вот как это выглядит. Не только так, конечно, но…

Но он справился с собой и не сказал ей ничего. Более того, с лёгкостью дотащил рыдающую Шарлотту до их комнат — правда, Шарлотта от неожиданности и рыдать забыла. Ещё бы, её даже родной отец на руках не носил, а тут такое! А потом ещё начал рассказывать про свой посох и показывать — и впрямь любопытно. С Мадлен давно уже никто не говорил о магии — да и кому бы это было надо? Чему дома научили, ещё до замужества — то и ладно, а научили, как она сейчас понимала, немногому. Что ж, что есть — то и её. Не всем быть, как Жанно, бить врагов ей вовсе незачем. Или как его жена — тоже, говорят, боевой маг, вот диво-то!

Но слушать принца интересно, не в пример интереснее, чем покойного Ангеррана или любого из его ещё живых братьев. Потому что те умели только про последние городские новости да про придворные сплетни, а ещё — что у нас на ужин да чем заняться завтра. Принц же много где был и много чего видел, вот и пусть рассказывает.

После водворения всех детей домой за Мадлен и принцем очень скоро прислали от её высочества — пожалуйте, мол, к ужину. Мадлен позвала Николь и Луизу, велела накормить девочек и уложить потом их спать, а она заглянет к ним, как вернётся. Да, непременно заглянет, даже если они уже уснут. Пожелает им доброй ночи и поцелует.

По дороге до обеденной залы принц снова вцепился в её руку. Вроде бы и просто держит, но на самом деле — поглядывает, поглаживает, что-то изучает. Ну вот что там изучать? Эти его жесты изрядно беспокоили Мадлен — потому что она не понимала их смысла. И уже была готова выдернуть руку и спрятать, но они пришли.

Она порадовалась было, что сейчас принц проводит её к стулу, а сам сядет куда-нибудь поближе к хозяевам дома, но он потащил её с собой. Столы стояли в виде ворот — две опоры с перекладиной, и за той перекладиной сидели хозяева и почётные гости. Он-то, конечно, садится там — потому что брат хозяйки, а её для чего туда тащить? И ведь не просто потащил, а усадил! Прямо в голове большого стола, сам он уселся рядом с её высочеством Катрин, а Мадлен устроил рядом. Принцесса перехватила панический взгляд Мадлен и ободряюще ей улыбнулась, сказала: располагайтесь, дорогая, всё в порядке. Как ваша девочка, я слышала, она упала? Всё хорошо? Целитель не нужен? Вот и чудесно.

Что подавали за тем ужином, Мадлен не запомнила. Потому что принц всё время был рядом и смотрел на неё… да как хищник на добычу смотрит, так он на неё и смотрел! Водил носом, посверкивал в её сторону глазами, иногда касался её руки — кончиками пальцев, например, одалживая нож, или ноги — ногой под столом. И всё время спрашивал, чего бы ей хотелось, и подзывал слугу — налить вина или воды. За ней и в родительском доме так не ухаживали! Под конец она уже совсем потерялась и очень жалела, что ей не восемь лет, как Аделин, а то бы она непременно спряталась под стол и просидела там до конца трапезы. Но следовало держать лицо.