Рейс задержали, только оказалось, что напрасно. Богдан не приехал, и мне пришлось давать разрешение на взлёт. Если бы я знал, что этим рейсом улетала девушка, которая значила для моего друга очень много, то связался бы с ней, не дал ей улететь. Но я этого не знал. Богдан не успел ничего мне рассказать, как и доехать до аэропорта. Он попал в аварию и потерял память[1].

Несчастный случай, произошедший с другом, ненадолго вытеснил из моей головы Веронику.

Бывшая действительно какое-то время жила в Измире. Но потом вернулась. Судя по фамилии, указанной при регистрации билетов, замуж она так и не вышла. Да, я не удержался, и залез в базу перелётов пассажиров, и совесть за это меня нисколько не мучает. Вероника летела одна. Родила она или нет, я не знал. Примерно через полтора месяца, она вылетела обратно, а где-то ещё через месяц я увидел её уже в составе экипажа.

Вернулась в строй довольно быстро, а ведь для этого нужно пройти и медицинскую комиссию, и подтвердить квалификацию.

На личных страничках мелькают новые места, одиночные, а иногда и парные фотографии. Но в компании она до сих пор числится как Бессонова Вероника Евгеньевна. Фамилию при разводе она решила оставить мою. Скорее всего, чтобы не менять два раза документы. Это и дорого, и долго. В графе семейное положение стоит: в разводе. Детей нет. Последнее выглядит немного странным, учитывая что время её отсутствия в качестве бортпроводницы как раз совпадало со сроком декретного отпуска.

Теперь бывшая жена стабильно появляется в составе экипажей, и всё чаще именно в тех, которые приходится вести мне. И это раздражает. Несмотря на то, что на связь я выхожу только с командиром или вторым пилотом, я очень остро ощущаю присутствие именно Вероники. Перед глазами чётко стоят картинки, как она открывает дверь салона, как улыбается каждому пассажиру. Как незаметно прижимается всем телом к командиру корабля. Как делает вид, что не замечает горячих поглаживаний со стороны спины, которые никто не видит. И от этого я взрываюсь. Снова.

Я словно чувствую её на расстоянии. Её ауру, её запах, её вкус, которые, как оказалось, я так и не смог вытравить за всё прошедшее время. Ни одна женщина не смогла.

Я слишком хорошо знаю, как ценится даже простое внимание на борту самолёта. Сам летаю только бизнес-классом. А одинокие пассажиры нередко готовы платить щедрые чаевые только за одну улыбку. Только теперь эти улыбки раскалённым железом стекают по моему сердцу.

[1] История Богдана «Повенчанные небесами, или Моя маленькая тайна»

6. Глава 6

Слышу чётких звук женских каблуков и спиной чувствую на себе пристальное внимание. Между лопаток прямо горит, что кусок не лезет. Отпиваю глоток вишнёвого компота, чтобы пропихнуть застрявшую в горле тушёную говядину.

«Каблучки» останавливаются прямо возле моего столика. Аккуратные лаковые тёмно-синие лодочки «припаркованы» тесно друг к другу. Медленно взбираюсь взглядом вверх по стройным ногам, обтянутым телесным капроном, форменную юбку, целомудренно прячущую колени, но соблазнительно прилегающую к бёдрам, форменный жакет, застёгнутый строго на все пуговицы, треугольный вырез белой блузы и останавливаюсь на шейном платке. Выше уже неинтересно. Воображение само дорисовывает визуальное изображение: неяркий макияж и строгую аккуратную причёску. Жаль, что перестали носить пилотки, – они очень сексуально дополняли образ.

– Не занято? – кокетливо спрашивает изящная миниатюрная владелица стройных ножек в униформе авиакомпании.

– Да, пожалуйста, – разрешаю, хотя свободные столики в служебной столовой есть.