– Совсем безумная! – последнее, что я услышала от ящера, когда в глазах резко потемнело. Я тут же провалилась в зыбкую пустоту. А очнулась от того, что кто-то бил меня по щекам, да с такой силой, что голова невольно поворачивалась то в одну, то в другую сторону.

– Жить будет! – скрипучий противный голос раздался над ухом, и шлепки прекратились.

Я с огромным усилием расцепила свинцовые веки, чтобы через щелку увидеть, где нахожусь. Луч света на мгновение ослепил, а когда я настроилась, справляясь со слезами, впереди показались знакомые каменные колонны Цитадели, что окружали храм со всех сторон. Возле одной из них в вальяжной позе, скрестив руки на груди, стоял полуобнаженный воевода и смотрел на меня испепеляющим взглядом. Внутри черных бездонных глаз крутилось яркое яростное пламя.

Увидев на его левом плече свежий укус, я даже слабо заулыбалась. Не зажило, гляди. Вот так вам – мерзким рептилиям – и безродные люди умеют показывать зубки!

– Следи за пальцем, – надо мной возник тощий помощник жреца. Маг медленно поводил из стороны в сторону корявым отростком.

– Что там с ее происхождением? – отклеившись от колонны, дракон подошел к постаменту, на котором я лежала.

Пришлось задержать дыхание и натянуться до звона в мышцах. Вдруг этот змей снова захочет на спину меня вскинуть! Не дамся. У меня от прошлого раза все еще гудит в голове, а тело словно не мое – словно я с лихвой напилась лурийского эля.

– Магия посоха не ошибается, – жрец, появившись из-за спины воеводы, тряхнул надо мной навершием волшебной палки. Набалдашник отозвался алым сиянием, что закрутилось вокруг моих плеч и тут же потухло. – В девушке течет дарвийская кровь. Я еще раз проверил – ошибки нет. Она должна участвовать в отборе. Подозреваю, что хенса-мать претендентки в свое время согрешила с дарвийцем, – раздался противный хохот служителя.

Что он мелет? Я приподнялась, села и слабо покачала головой, прогоняя туман. Далеко отшвырнул меня драконишка, стоило его укусить... Зачем брал, если удержать не смог? Тоже мне мужик!

Они что-то еще говорили об измене мамы, а я плавно закипала, чтобы вспыхнуть и закрыть им рты.

– Моя мама верна отцу! – срывая голос, закричала я. – Не смейте врать! Я требую, чтобы мое происхождение проверили наши маги, – сложила руки на груди и отвернулась от трех драконов, пожирающих меня черными глазами.

Какие они все-таки жуткие, недаром слухи ходят, что из страны драконов девушки никогда не возвращаются. А единицы, которым повезло, не доживали и до конца года.

– Я никуда с вами не поеду без доказательств, – договорила я слабее, но подбородок все-таки вздернула. – Я – дочь молочника, во мне нет высокородной крови. Хоть всю возьмите, ни капли нет – уверена, – я протянула руку, чтобы показать кисть. Взгляд зацепился за набухшие вены, переплетающиеся на предплечье в стройный рисунок, плавно перевязывающие локоть и толстым жгутом уползающие на плечо и спину. – Что… это… – я попыталась смахнуть рисунок, но лишь поцарапала себя. Кровь собралась в бусины и закапала на пол. Отметка замерцала, а ранка тут же затянулась.

От ужаса и паники я дернула лиф платья, чтобы проверить метку – их всем людям от рождения ставят в зависимости от сословия. Но ее не было. Кожа на груди была девственно чиста.

– Хватит! – злобно рыкнул воевода и обвел меня презрительным взглядом, выражая явную брезгливость. Повернул голову в сторону других драконов, и я наткнулась взглядом на его выбритый в причудливой форме, сильно напоминающей мою новую метку, висок. – Напоите сонным отваром и свяжите эту букашку так, чтобы не выбралась! Я ее не понесу на себе! Пусть летит с лиэном Лорсом, – указал на самого низкого шатена из их хвостатой шайки. – Объявите, что из-за срыва церемонии и задержки все претендентки лишаются права попрощаться с родными и вылетают на отбор в ближайший час. – Воевода хищно посмотрел на меня и с ухмылкой добавил: – Скажите, что некая Тесс виновата в том, что наказание коснулось всех! – и зашагал к выходу.