Глупо. Как же глупо я себя чувствую. Много текста. Боюсь теперь посмотреть на него. Зачем ему мои объяснения? Видимо, нужно заранее заготавливать речь.

— Ты же понимаешь, что пройдя практику в нотариате, нотариусом ты сразу не станешь, — весьма спокойно говорит Райнис, чем меня удивляет. — Это годы стажировок, квалификационный экзамен. Уже молчу, что нужно купить место, ничего так просто не дается.

Естественно, я все это знаю. Помимо всего прочего, место весьма дорогое, его себе могут позволить далеко не все желающие.

—Я это к тому, что какая к черту разница, в каком отделе проходить практику? Это всего лишь практика, а не какая-то стажировка, от которой будет зависеть твое будущее, — искренне удивляется, и в чем-то он, конечно, прав. — Зачем Саввин просил за тебя, если, как ты говоришь, сценарий написан?

Блин, что ему сказать? Мы не настолько близки, чтобы я посвящала его в личное, а то, что Саввин мой отец — как раз-таки очень личное. Мы с мамой часто это обсуждали, но мне еще никогда не приходилось рассказывать другим людям, кто мой отец. Проще жить как живем, а папа… ну, теоретически он есть, все остальное — сложно.

— Так вышло, он якобы пытался мне помочь.

— Но зачем? Если это не то, чего бы тебе на самом деле хотелось? — с каким-то надрывом интересуется Райнис и мне даже немного странно. Не подозревала, что смогу вывести его на эмоции. — Чего именно ты хочешь, Ласточка?

От его вопроса волосы дыбом становятся, а жар снова опаляет щеки. Тут скорее, не от вопроса как такового, а от его низкого голоса и этого дурацкого прозвища.

Боже. Нужно взять себя в руки. Я просто не хотела слушать угнетающую тишину, а в итоге нарвалась на сеанс с психологом.

— Вот мой дом! — восклицаю, указывая вперед. — Можете за поворотом остановить? Я пройдусь.

Владимир раздраженно закатывает глаза и сворачивает к подъездам. Ему не требуется много времени, чтобы проехать по двору и остановиться как раз там где надо, а мне уже не терпится выйти отсюда и вдохнуть морозный воздух.

— Спасибо, что довезли меня, Владимир Александрович, — искренне благодарю и, вцепившись в свою сумку, пытаюсь открыть дверь. Но ручка не поддается. — Не могли бы вы открыть? Я уже дома, а вас скорее всего ждут.

Последнее вырывается само собой. Я даже не сразу понимаю, как возможно это звучит.

Но Райнис никак не реагирует и даже не торопится выпустить меня наружу. Он лишь выключает зажигание и поворачивается ко мне.

Честно? Сейчас сто процентов мое сердце остановится от такого стресса. В этом полумраке он еще красивее, а этот взгляд… Господи, пожалуйста, если ты меня слышишь, пусть он перестанет на меня так смотреть.

— Ты так и не ответила на мой вопрос, Ласточка, — наши глаза встречаются и я перестаю дышать. — Чего конкретно ты хочешь?

Мамочки… Интересно: сейчас или вообще? Ну, конечно же, он спрашивает за вообще. Мы же об этом говорили? Или о чем там? Пульс буквально долбит в ушах, и я чувствую, что так сильно нервничаю, что по позвоночнику стекает пот. Вот я и согрелась.

— Ну, — сглатываю вязкую слюну, и опускаю глаза, — если бы это кому-то было интересно, то я бы ответила, что мне хотелось бы пойти в аспирантуру, а затем преподавать.

Начальник удивленно смотрит на меня, словно впервые видит. Огромный знак вопроса появляется на его лице.

— Не всегда место под солнцем кажется правильным, понимаете? — голос дрожит, но я держусь. — Вы думали, что я представитель золотой молодежи, тупая как пробка, но это не так. Я много изучаю. Практиковать мне пока не хочется, я хочу уйти в науку, писать научные статьи, участвовать на конференциях и делать что-то… что-то, в общем, полезное.