В упор не вижу дополнительного спального места… Хотя бы один, малюсенький диванчик поставили, на котором можно было бы провести две ближайшие ночи. Не лезть же мне сознательно в клетку с тигром!.. Я согласна даже на коврике у кровати примоститься, но и его нет! Есть только кресло у окна с предательски узким сиденьем…
Пока я растерянно перевариваю действительность, Соболевский, напротив, так и пышет довольством. То, что нам придется спать в одной постели, его, похоже, ничуть не смущает. Как раз наоборот…
Артем награждает меня долгим, пронизывающим насквозь многозначительным взглядом, и я, стараясь скрыть пылающее на лице замешательство, быстро шагаю к шкафу. Откатываю зеркальную створку. Подвинув ближе чемодан, открываю его, решив первым делом разобрать свои вещи.
Соболевский неспешно прогуливается по комнате, уткнувшись в экран сотового, а я всего одним краешком глаза наблюдаю за ним. Муж подходит к кровати, кладет телефон на тумбочку. Затем направляется к креслу, на ходу скидывает пиджак и бросает его на спинку. Повернувшись к окну, ловко расстегивает пуговицы на рубашке. В следующее мгновение она с тихим шелестом ложится на пиджак.
Невольно поворачиваю голову в его сторону. Хочу отвести глаза, правда. Но не могу. У Артема красивые широкие плечи, рельефные прокаченные мышцы спины… Загляденье…
Не успеваю отойти от первого шока, как в кресло летят его брюки. Соболевский стоит ко мне спиной в одних только тесных боксерах. Мой пульс стремительно разгоняется, брови медленно ползут вверх, и в комнате почему-то становится невыносимо жарко.
— Что… что ты делаешь? — сбивчиво лепечу. Он же не собирается ничего мне продемонстрировать?..
— Хочу освежиться с дороги. А что? — Соболевский поворачивается. С лукавой улыбкой на губах цепляет пальцами широкую резинку боксеров. Но… угрожающе оттянув, лишь звонко щелкает ею по стальному прессу, подмигивает и направляется в ванную комнату.
Украдкой разглядываю соблазнительный вид мужа сзади. Да, не о том я, оказывается, переживала. Волновалась, как его родители нас примут, а тут более насущная проблемка нарисовалась, не сотрешь…
Возвращаюсь к своему занятию, отчаянно надеясь, что из ванной Соболевский выйдет не «во всей красе»…
Раскладываю вещи по полкам, платья аккуратно вешаю на плечики в соседний отсек шкафа. Зачем я набрала так много одежды? Со страху, наверное. Не знала, что именно может пригодиться.
Достаю из чемодана две ночные сорочки самые более или менее скромные, которые удалось выбрать из имеющегося в моем распоряжении кружевного безобразия. Но ни в одной из них перед Соболевским я появиться не могу, а уж тем более лечь в таком наряде с ним в одну постель. Я пока еще в своем уме.
Предельно ясно, к чему пятью минутами ранее он устроил это дефиле в нижнем белье. Рассчитывает сразить наповал своей неотразимостью? Порывисто выдыхаю. И получается ведь… На идеальное тело этого наглеца я все же засмотрелась…
Покончив со своим занятием, подбираю подходящее платье на вечер. Родители Артема встречали нас при параде, и спускаться к ужину в «домашнем» будет неуместно.
Перекидываю платье через руку. В ожидании, пока муженек накупается, меряю спальню шагами.
Шум воды стихает, спустя пару минут дверь ванной открывается. Соболевский появляется в проеме в белоснежном банном полотенце, низко сидящем на бедрах и, к моему облегчению, прикрывающем причинное место.
Муж с невозмутимым выражением лица вразвалочку шагает к своей сумке.
— Одеться можно было и в ванной… — отвешиваю ворчливый комментарий, исподлобья разглядывая супруга. Мокрые русые волосы торчат в озорном беспорядке, по крепкой груди вниз стекает маленькая капелька воды, оставляя за собой блестящий прозрачный след.