— А ты все еще думаешь, что мне нужно их одобрение?

— Себе-то не ври. Нужно. Еще как! — уверенно парирует она. — Твоя самонадеянность меня всегда поражала, братик. Ты часть семьи. Всегда ею будешь. А значит должен соблюдать правила. И даже то, что ты открестился от своей доли в бизнесе отца, этого не изменит.

— О своей жизни я предпочитаю заботиться сам. И личной, и профессиональной.

— Твоей уверенности позавидовать можно. Только в таком случае назревает вопрос: если ты не боишься гнева отца, почему же скрываешь подружку? Почему еще нигде не просочилась информация о том, что завидный холостяк Артем Соболевский больше не свободен?

— Что ты хочешь, сестренка?

— Для своего свидания тебе следовало выбрать место понеприметнее!

— Так приятно, что ты обо мне беспокоишься. Но не напрягайся лишний раз. Не надо.

— Это было глупо. Очень глупо, — сочувственно выдыхает Эмма.

— Меньше всего меня заботит твоя оценка моих поступков.

— Хотел ее впечатлить? Угадала? Ну, судя по тому, что я видела, ее бы впечатлило и меньшее. Где ты нашел эту мышку? Вы совершенно не смотритесь вместе!

— Прикуси язык, — раздраженно произношу, понизив тон. Старательно изображаю задетые чувства, а сестренка все больше распаляется.

— Ты же знаешь, это не про меня. Я молчать не собираюсь. И все выложу папе. Посмотрим, как ты тогда запоешь!

Родители при каждом удобном случае убеждали нас в том, насколько важно для благополучия семьи подобрать «правильную партию». И нормы этой правильности, конечно же, устанавливали они. И если старший брат и сестра готовы с этим мириться, то я — нет.

Давняя мечта отца свести меня с Викторией, дочерью его делового партнера Сергея Тихомирова, разбилась вдребезги о мой категоричный отказ. Но ни тот грандиозный скандал, который я учинил в прошлом году, ни мой уход из семейной компании почему-то не послужили для родителей поводом думать, что настроен я более чем серьезно. Никто не будет решать за меня.

— Как всегда, приятно с тобой поболтать, Эмма. Что ты хочешь?

— Я могу сохранить твой маленький секрет при одном условии: ты введешь меня в руководящий состав своей компании. С подписанием соответствующего контракта, конечно. У меня должны быть гарантии.

Этого я не ожидал. Странно слышать такое требование из уст покладистой папенькиной дочки.

— Вот как? С чего бы это? Ты громче всех меня осуждала, когда я решил пойти своим путем и организовал собственный бизнес.

— Неважно! Не в твоих интересах развивать полемику. Я ведь могу и прямо сейчас отцу позвонить. Фоточку вашу сбросить, — угрожающе тянет Эмма.

— Умно! — мрачно усмехаюсь я. — И предусмотрительно…

— Решай, Артем. Или родители все узнают. И Тихомировы узнают, — бросает юная шантажистка.

— Привет подружке… — цежу, прекрасно зная о давней дружбе моей «нареченной невесты» с Эммой.

— Не сомневайся, если придется — непременно передам, — язвит сестренка.

— Мне нужно все обдумать, — глубоко вздыхаю, изображая безысходность.

— Хорошо, — резво соглашается она.

— В субботу дам свой ответ. При личной встрече.

— Хочешь на юбилее отца это обсуждать? Считаешь, будет настолько скучно?

— Увидимся в субботу, сестренка.

Завершаю вызов, не дожидаясь ее ответа. Довольно ухмыляясь, прячу сотовый в карман брюк. Пусть порадуется чуток, наивно полагая, что загнала меня в угол.

Я уже у лифта. Нажимаю кнопку вызова и вхожу в распахнувшиеся двери, с упоением размышляя о предстоящем празднике и о моем появлении на нем в компании новоиспеченной законной супруги.

4. Глава 4

Алиса

Ворочаюсь с боку на бок. Никак не могу заснуть. Подушка кажется жутко неудобной, а диван слишком жестким. Снова становится невыносимо жарко, и я скидываю с себя простыню, в которую пять минут назад куталась, замерзая. В гостиной царит полумрак, но мои привыкшие к темноте глаза с легкостью различают очертания предметов.