Проходим по коридору. Разлетаются в стороны полы дорогого шерстяного плаща.  Встречные опускают взгляды. 

Девочки, алкоголь, драки и азарт полулегального бизнеса. Бесконечная игра на выживание. Мне было интересно, доползу ли я до вершины пищевой цепи, так как со смертью Риты я потерял изначальный смысл всей этой драки. Мне нужно было что-то найти. 

Сжимаю правый кулак так, что хрустят кости. 

И я стал воплощением силы.

Один из охранников открывает дверь машины, я падаю на сиденье. Скрипит обивка. 

Враги меня веселили. Тут было как на ринге - ты их или они тебя. Но я не знал, что все это время у меня был тот, кто не мог за себя постоять. Теперь эта свора шакалов использует моего сына для мести. 

Ловлю свое отражение в зеркале заднего вида и понимаю, что впервые за шесть лет боюсь чего-то настолько сильно.

- Чего встал? - обращаюсь к водителю обычным тоном.

Сердце впервые сжимается в груди не от азарта, оно впервые за долгое время болит.

Мои люди собрали всех в одной комнате - там двое полицейских, Эдуард и та пара отморозков с записей камеры. 

Снимаю перчатки, сбрасываю пальто и разминаю шею. Люблю делать это сам. Так… воспоминания молчат, когда я представляю себя в том моменте, когда они пришли за мной и выволокли на улицу беременную Риту. 

- Сафонов, - шепчет кто-то.

Подхожу к полицейскому.

- На кого работаешь? - сжимаю пальцы в кулак перед его лицом. 

- Карский, - вдруг признается другой и я оборачиваюсь.

- Он отвалил за ребенка кучу денег.

- Дальше, - опускаю голову и чувствую, как перед глазами начинает мутнеть. 

Карский - единственный урод, которого я так и не сумел достать. Свалил от меня в Германию.

- Где мальчик? - говорю, с трудом сдерживая напряжение в голосе. 

- У-у-у… того, кто первым нашел его. Карский приказал достать ребенка, но, - он делает жест в сторону Эдуарда. - Этот успел раньше.

Подскакиваю к нему и уже не могу остановиться. Кровавый раж застилает глаза. Удар, другой. Противник хрипит. Хватаю его за волосы и заставляю приподнять голову:

- Где мой сын?! - рычу. - Сейчас у тебя есть выбор: сдохнуть быстро или мучительно. Куда ты его вез?!

- Карскому… - взгляд Эдуарда расфокусированный, он именно в том состоянии, когда все что угодно скажешь от боли. 

Я это знаю. Я сам однажды таким был, пока во мне сломалось что-то человеческое. 

- Зачем?! - бью затылком о стену.

- Уехать хотел. Это же… такие бабки… 

Ну да, я же его без гроша оставил. Как он мою жену.  

Сомневаюсь, что Карский ищет моего ребенка чтобы просто попросить выкуп, в особенности после того как я обошелся с его друзьями и парой родственников. 

Мурат вдруг машет мне руками: “Прекрати”, но руки сами сжимаются в кулаки. Мой сын там, у отморозка, который столкнул мою жену в пропасть наркомании, который сделал из моей жены шлюху и наркоманку. 

- Нашли машину, - эти слова пробиваются сквозь пелену ярости и я как будто снова начинаю видеть.

- Машину? 

- Нашли, куда она уехала.

- Она…

- Эля, - вдруг выдает Эдуард. - Я же говорил… Говорил, что это она схватила мальца в аэропорте и удрала с ним!

Первая реакция его приложить, но я останавливаюсь. Услышанное кажется бредом. Вот эта маленькая девочка похитила моего сына, зная, кто я такой? Зная, что ребенка ищут? Нахрена? 

- Я тоже этим козлам не верил, - говорит Мурат, - пока менты машину не засекли. В пригороде она. Ребенок у Эльвиры Айдаровой.

Мозг отказывается это воспринимать, но вдруг факты начинают встраиваться в картину реальности. 

- Так на кого она работает? - толкаю Эдуарда. - Она с тобой.

Вижу как глаза этого недомужа расширяются.