- По органам без патологии, Валерий Валентинович, - звучит в это мгновение голос врача.

Я чуть поворачиваю голову и вижу Сафонова. Он смотрит в монитор аппарата и хмурится.

- То есть, с ней все в порядке? – уточняет олигарх.

- Да. То, что мы видим просто… - врач смотрит на меня, в ее глазах тревога. – Кровоизлияния в подкожно-жировую клетчатку.

Сафонов кивает. Затем разворачивается и уходит.

После этого у меня берут анализы, но я не понимаю смысла всего этого. У доктора я не была давным-давно, потому что мне было не на что жаловаться кроме регулярных головных болей и редких проблем со сном.

Все предсказуемо в порядке.

Ни Сафонова, ни Эдуарда я не вижу, когда обследование завершается. Один из незнакомых мне мужчин в форме секьюрити Сафонова ждет в холле. Я передергиваю плечами, когда замечаю его.

- Эльвира Раилевна?

Откуда он знает, как меня зовут?

Киваю.

- Пройдемте со мной.

После всего, что произошло, у меня нет поводов показывать характер. Я ведь уже и так… продемонстрировала достаточно.

На ночь глядя начался дождь. Мужчина раскрывает зонт у меня над головой и я прохожу в уже другую, незнакомую мне машину. Однако, устраиваясь на сидении, мне кажется, что я ощущаю тонкий, едва уловимый аромат одеколона Сафонова.

Он снова забивает ноздри, и я чувствую, как свожу колени как можно ближе друг к другу. Меня будоражит этот запах.

Мы трогаемся и я засыпаю, молясь о том, чтобы все это приключение, весь этот клубок распутался бы самостоятельно, без моего вмешательства, ведь того, что произошло и так было уже слишком много…

- Эльвира Раилевна, - подставляет мне плечо охранник. – Вас ждут.

Я поднимаю голову, глядя на наш с Эдуардом отель. Да будь он проклят!

Вываливаюсь наружу, думая только о том, что надо сменить блузку, но мне не дают опомниться. Секьюрити осторожно, но целенаправленно приводит меня на наш этаж, однако не позволяет завернуть в номер. Он приводит меня в переговорную.

- Итак, - слышу я голос Сафонова, раздающийся из-за полуприкрытой створки, - я забираю ее навсегда.

- Простите, я не очень понимаю, – бормочет муж.

- Вообще-то я тоже имею право голоса! - толкаю двери от себя.

Сафонов сидит напротив, помешивая в бокале темный напиток - должно быть, это виски. Я часто видела, как напивается Эдуард, по правде, мужу доставляло удовольствие демонстрировать мне то, чего я лишена. Плата за непокорность. 

Сафонов расположился во главе стола для совещаний. Я вдруг вспоминаю отца и это практически выбивает весь воздух из легких - так больно осознавать то, чем стала моя жизнь сейчас. 

Сафонов приподнимает уголок губы как будто скалясь и смотрит на меня сквозь жидкость.

- Ты думаешь, у тебя есть выбор?

- Вы не имеете права меня покупать!

Сафонов откидывается назад и расправляет плечи, глядя на Эдуарда.

- А он имел право подсовывать моей жене наркоту?

Что? 

Я отступаю и следом смотрю на Эдуарда. Я уверена, что этот, он мог мог, но признать такое, пусть даже признаться в том, что мой муж моральный урод мне не дает какой-то внутренний барьер, нелепая привычка: “Не ударить в грязь лицом. У Эльвиры Айдаровой все должно быть хорошо”.

- А вы сами-то?

- Что? - усмехается Сафонов.

- Я отлично знаю про ваш род деятельности. Вы сами не торговали разве этой дрянью, к тому же вы, у вас рана…

Мне кажется, что глаза олигарха наливаются кровью. Наверное я только что сказала что-то совсем не то.

Он с размаху бьет по столу стаканом, что кажется все лежащие на крышке предметы подскакивают.

И как только не раскрошилась посуда.

- Держи язык за зубами, Эльвира, - шипит муж. - Простите, она...