– Ясно, – кивнула девушка. – Сейчас перекушу, переоденусь и тоже туда поеду. И помогу, чем смогу и за отцом присмотрю.

Мать и дочь понимающе переглянулись и тяжело вздохнули. Стивен Райт совершенно не умел себя беречь. В установившейся между матерью и дочерью тишине трель мобильного аппарата прозвучала неожиданно резко. Мать и дочь вздрогнули.

– Брэд, – многозначительно сообщила Кэтрин, покосившись на свой мобильник. – Доброе утро, милый.

Милдред не могла расслышать, что говорил её жених, но судя по ответу матери, Брэд разыскивал её.

«Чёрт, – вспомнила она. – Я же так и не включила свой мобильный, когда покинула самолёт!»

– Она здесь. Передать ей трубку? – «с потрохами» сразу же сдала её мать.

Понимая, что разговор предстоит нелёгкий, девушка тяжело вздохнула. Однако опасалась она, как выяснилось, зря. Жених не захотел с ней общаться.

Как только на другом конце связи без всякого предупреждения отключились, мать озадаченно посмотрела на дочь.

– Не хочешь мне объяснить, что между вами произошло? Я имею в виду, как он воспринял новость о том, что ты всё-таки вышла замуж, но не за него?

– Точно не знаю, но думаю, что не очень хорошо… – выдала честный ответ Милдред.

– Что значит, ты точно не знаешь? Ты что с ним ЕЩЁ не говорила?

– Нет… – виновато поморщилась дочь. Однако уже в следующую минуту, озаренная хорошей отговоркой доктор Райт, перешла в атаку. – Потому что, мама, это не телефонный разговор! Ты так не считаешь?

– Ещё бы! – хмыкнула Кэтрин, уперев руки в боки. – Какой там телефонный разговор! Это же тема для статьи на первой странице всех ежедневных таблоидов! – торжественно закончила она, разведя руками.

– Мама, ты прекрасно знаешь, что я не это имела в виду! – оскорбилась ответственная доктор Райт. – Разве ты не понимаешь, что мне даже в голову не могло прийти, что моя оплош… Точнее, это недоразумение станет достоянием СМИ?!

– Оплошность?! – фыркнула мать. – Оплошность, Милдред, – это когда случайно телефонным номером ошибаются или имя нового знакомого путают! А вот случайно выйти замуж не за того, мужчину – это серьезное дело! На мой взгляд…

– Мама! Не начинай!

– А я ничего не начинаю… я понять хочу, как это могло случиться?!

– Ты же знаешь, что я не пью, а тут… В общем, я выпила, – закатив глаза, призналась дочь. – Сама не знаю, как получилось, но я не просто выпила, а напилась! Я выпила столько, что даже забралась на барную стойку и пела для более, чем сотни людей…

– И что язык не заплетался? – ехидно уточнила мать.

– Нет. Не заплетался, – обиженно парировала дочь. – Более того, всем так понравилось, что меня дважды вызывали на бис! Ну что, теперь ты веришь, что я была сама не своя?

– Да я и до истории с пением не сомневалась, что ты была не в себе. Но то, что ты ещё и запела… Это говорит о том, что ты, в кои-то веки, совершенно расслабилась! А это просто невероятно! Милли, я тебя с пеленок не помню абсолютно расслабленной. Ты всегда была маленьким солдатиком, всё у тебя должно было быть под контролем. Нет, я не жалуюсь, ты всегда была мечтой, а не дочерью – талантливой, ответственной, целеустремленной! Но меня всегда беспокоило, что ты живёшь не в удовольствие, а потому что должна! У тебя расписана каждая минута, каждый день до конца твоей жизни. И меня, действительно, всегда это беспокоило… И тут вдруг выясняется, что ты умеешь аж та-аак расслабляться… хммм… – усмехнулась Кэтрин.

– Подозреваю, что я подсознательно знала, что мне нельзя расслабляться ни на минуту, иначе я та-а-ак увлекусь, что ого-го-го! – грустно пошутила Милли.