Окрылённая маленькой победой, я вернулась к себе. И совсем скоро мы снова тронулись в путь. Кроме Лауры, в карету ко мне снова сел Алдрик — и тут же оглядел девушку так хмуро, что та едва в комок не сжалась.

Свежие лошади несли карету быстро, всадники всё так же окружали её, как будто опасались, что на нас кто-то ещё нападёт, либо что я могу выброситься из экипажа на полном ходу. Думается, в глазах ван Берга обе эти возможности казались одинаково вероятными. Но бежать мне не было никакого резона. Как ни крути, а до имения своего, прости господи, будущего мужа надо было добраться. Там разузнать что-то будет гораздо больше поводов, если меня сразу не запрут где-нибудь.

Я смотрела в окно на ровную полосу бескрайнего осеннего поля, которым сменился мрачноватый лес после Моссхила, и всё пыталась поверить и осознать то, что случилось. Эти размышления и тревожили, кажется, но и сменялись постепенно пустотой безысходности. Я ничего не знаю. И как ни мало я раньше поддавалась течению жизни, позволяя ему нести меня абы куда, а сейчас просто не было другого выхода.

Я вздрогнула от истошного ржания лошади. Мужчины, которые всё это время спокойно переговаривались, вдруг заговорили громче.

— Мениэр ван Берг! — воскликнул кто-то из них.

Беспорядочный топот копыт сменился глухим стуком упавшего тела. Карета остановилась. Алдрик вскочил с места и вывалился наружу, едва не сорвав дверцу кареты резким ударом по ней.

— Что с ним? — рявкнул так, что Лаура вздрогнула.

Я быстро перебралась по дивану к распахнутой дверце и выглянула наружу. Хилберт лежал у ног тревожно переступающего на месте коня, показалось, совсем бездыханный. Но я моргнула несколько раз и всё же увидела, что грудь его вздымается мелко и часто, как будто он запыхался. Распахнутые глаза его смотрели перед собой, опрокинутые будто бы в какую-то темноту.

— Он просто упал, — растерянно пробормотал один из мужчин.

Они все один за другим спешивались и подходили ближе. Только кучер оставался на своём месте. Алдрик опустился на колени перед йонкером, склонился, всматриваясь в его лицо. И вдруг приложил ладонь к его лбу, чуть надавил, задержал соприкосновение — и разомкнул резко.

— Дерьмо, — выругался сквозь зубы.

А тело Хилберта вдруг скрутило одной большой судорогой. Он выгнулся, а после скорчился, и по коже его пополз нехороший иссиня-серый оттенок.

Алдрик обернулся и вперился в меня почти безумным взглядом. Встал резко и я только успела заметить, как протянул руку. Крепкие, будто стальные, пальцы, вцепились в запястье. Рывок — и я едва кубарем не слетела со ступенек экипажа. В боку снова пыхнуло острой болью.

— Что вы делаете?! — возмутилась, пытаясь мыслями поспеть за движениями мужчины.

— Вы Ключ Воли. Успокойте его, — Алдрик схватил меня за шею ниже затылка и толкнул вниз.

Больно натянулись распущенные по спине волосы. Я неловко качнулась вперёд, взмахнув руками. Мужчина надавил сильнее — и рухнула на землю рядом с ван Бергом, едва успев упереться в неё ладонью.

— Я не понимаю!

Стражи зашумели, кажется, осуждая меня. Но я и правда совсем не понимала, что от меня хотят. Как я должна успокоить Хилберта, который сейчас походил на эпилептика в буйной стадии? Алдрик присел рядом, вцепился в меня яростным, недоумевающим взглядом.

— Вы издеваетесь?

Я не издевалась ни капли — и от этого мне становилось до икоты жутко. Алдрик смотрел на меня с ожиданием и злостью. Они все смотрели так, будто я должна была на их глазах обратить воду вином. Они были уверены, что я умею это делать.