— Шарль! Лотта!

Лизельда укрылась в тени декоративного можжевельника. Любопытство пересилило приличия. Она не была из тех, кто проходит мимо, когда пахнет тайной.

Доктор Тремо приблизился к небольшой полянке, где в густой высокой траве что-то явно шевелилось.

— Шарль, дорогой, вот ты где! Пора домой, дружище!

Секунду спустя он застыл как вкопанный. Из травы, как из какого-то пикантного ночного сна, одновременно поднялись две фигуры. Не без усилий. Первая, женская, вскочила довольно торопливо и попыталась подтянуть за собой вторую — мужскую, крепкую, с взлохмаченными волосами.

Вот это неожиданность! Хозяева Вальмонта собственными персонами. И оба весьма странно одеты.

Вся сцена была настолько театрально-нелепой, что Лизельда не могла отвести глаз. Сначала они просто стояли. Затем доктор что-то залепетал, отчаянно извиняясь, а Натали... Натали начала уверять, что они ищут потерянную брошь.

Она действительно не знает, где на самом деле оставила свою вещицу или это маленький спектакль?

Поль немедленно подхватил легенду с восторженным идиотизмом. Искали, мол, долго и тщательно. В голосе у него звучала лёгкая хрипотца, свидетельство… интенсивного дыхания.

Лизельда не знала, как объяснить увиденное. То ли это была прерванная любовная сцена, то ли всё намного сложнее, чем кажется. Одно было понятно — момент идеален, чтобы эффектно появиться и отдать искомую вещь.

Доктор уже отправился восвояси, когда она вышла из тени кустов и бесшумно подошла к парочке.

— Вот ваша брошь. Вы, вероятно, не заметили, что обронили её не здесь, а в оранжерее.

Она широко улыбнулась — “проверка на честность” пройдена.

Утро было светлым, почти вызывающе безмятежным, в отличие от настроения Натали. Все собравшиеся на завтрак за столом: и Виола, и Антуан, и Поль — демонстрировали завидный аппетит. Сама же она лишь машинально подносила ложку к губам. Её мысли постоянно возвращались к брошке, которую Лизельда нашла вчера в оранжерее.

Натали поначалу даже не думала, что вещица имеет к ней хоть какое-то отношение. Но что же было делать? Разыгрывать ещё один спектакль, теперь уже для Лизельды, что, мол, никакой броши она не теряла? Пришлось взять протянутую садовницей вещицу. И только оказавшись в своей комнате и внимательно рассмотрев брошку, Натали поняла, что та всё же имеет к ней отношение. На тыльной стороне она увидела герб рода Дюваль. Маленький, тонкий, вычеканенный в металле настолько незаметно, что только при определённом угле света он проявлялся полностью.

На миг у неё перехватило дыхание. Очень немногие роды в королевстве имели собственный герб, который наносили на фамильные драгоценности. Только очень древние. И род Дюваль — один из них. Теперь он обнищал, и фамильных украшений практически не осталось. Почти все были проданы задолго до её рождения, чтобы уплатить долги. Эта брошь — реликвия из тех времён, когда род ещё не был окончательно разорён. Без всяких сомнений — вещица когда-то принадлежала Жозефине. Ещё одно доказательство, что та здесь бывала.

Натали находилась во власти противоречивых чувств — найдена новая ниточка, связывающая Жозефину с Вальмонтом, но что толку, если её следы здесь, в Вальмонте, и теряются. Нет ни единой подсказки, что произошло дальше. В каком направлении продолжить поиски?..

— …невероятно! — эмоциональная реакция Антуана на одну из фраз Виолы заставила Натали, наконец, вслушаться, о чём идёт такая живая беседа за столом.

— Я сама была совершенно изумлена, — взволнованно произнесла Виола. — Но всё повторяется. Снова перстень и снова с гербом ван-Эльстов.