— Но… целитель сказал, что восстановил связи.

— И это странно, понимаешь? За несколько дней не могло случиться разрывов… или могло? — Бебе встала с дивана, прошлась по комнате, нервно теребила пальцы. — Я же не родилась леди, поэтому многое мне неизвестно. Аделард о тонкостях магии благородных беседовал с сыном наедине, мол, у меня сильной магии не будет, поэтому незачем голову засорять лишней информацией. Зато он дал мне связи, имя и каждый готов помочь, но…

— Либо помогают плохо, либо сами не знают, — я очень хотела расспросить Бебе о ней самой, но сейчас не время и не место. Сейчас надо понять что происходит и почему, а потом искать того, кто виноват. Зря мы Юду отпустили.

— Либо есть еще вариант о котором мы не знаем. — Бебе поджала губы, ненадолго задумалась и продолжила: — Понимаешь, Бенедикт непросто сильный маг, он еще и член Совета девяти, от его решений зависит культура и образование города. 

— Думаете, его хотят сместить?

— Нет! Что ты, милая, это же наследственная должность, — Бебе снисходительно улыбнулась. — От отца к сыну. Бенедикт передаст старшему сыну, а тот дальше. Я думаю, что кто-то из Совета хочет пристроить свою протеже на теплое место, а Бенедикт не дает. 

Я вспомнила неожиданный приход друга лорда Бенедикта, его возмущение и обиду, а также как они обсуждали своеволие Бебе… Зря я это вспомнила, руки мелко затряслись, подозрения сильнее укрепились: никому нельзя верить. 

Надо к настоятельнице.

Срочно.

— Бебе, спасибо, вы помогли, — я встала с дивана, держала на лице милую улыбку и, чтобы скрыть дрожь рук надевала перчатки. — Но я поеду, хочу успеть застать настоятельницу до того, как она уйдет на ночное бдение. 

Леди пожелала мне удачи, обняла и пообещала остаться рядом с лордом Бенедиктом, чтобы присматривать за ним. 

Можно ли их оставлять наедине?

В монастырь я попала как раз к концу ужина. Хорошо, иначе пришлось ждать настоятельницу до утра, а вдруг у меня нет столько времени.

— Дитя, — настоятельница благословила меня и обняла. — Рада тебя видеть. 

— Настоятельница Серанима, у меня к вам вопрос. — Женщина улыбнулась и рукой показала на лестницу ведущую в ее мастерскую. 

И почему у меня такое чувство, будто она ждала меня?

В просторной комнате на самом верху башни ничего не изменилось: тот же яркий, густой запах трав, по-прежнему слабо горит камин, стол завален свежими и сухими сборами, в каменной ступке лежат ягоды. 

Я скучала по этому месту.

Здесь можно забыться от всех тревог и невзгод мира и просто слушать травы, ленивый треск поленьев и тихий голос настоятельницы. 

Мы сели за стол, руки сами потянулись разбирать травы, а настоятельница не возражала. Так за нехитрой работой я рассказала обо всем, что произошло со мной за последние полгода. Настоятельница долго молчала, заставила меня волноваться.

— Ты помнишь почему травники стоят на учете у безопасников?

— Ну-у, — я напряглась вспоминая. — Влияние трав нельзя магически отследить… Но, настоятельница Серанима, лекарь же восстанавливал связи лорду.

— А если он их восстанавливал, то… — темные глаза наставницы улыбались. 

— Они были разорваны, — я не понимала к чему клонит наставница.

— Верно, влияние трав перешло с тонкого плана на физический, поэтому лекарь смог это обнаружить.

— Хорошо, но почему лорду стало плохо? Он же сильный маг и альбис для него безвреден. 

— Смотри, — наставница подняла тонкую травинку итопина. — Что скажешь о нем?

— Трава итопина в сухом виде помогает при бессонице, болезнях сердца, нервах. А свежий сок окрашивает в золотистый цвет, некоторые леди с севера используют его, чтобы придать коже легкий загар.