Если бы могла, застонала в голос. Наказание. Воспоминание отозвалось болью, но не телесной, а душевной. Несправедливость судьи, беспомощность Велора и жестокая слепота лорда смешались в колючий коктейль боли и унижения. 

— Но она уже третий день восстанавливается.

Прошло три дня? За последнее время они были самыми счастливыми: меня в них не было. 

— И на полное восстановление надо еще дня три-четыре. Девушка вернулась из-за грани, мой лорд. 

Лучше бы не возвращалась. Я не помню что было там и была ли я там, зато точно знаю, что здесь делать нечего. Здесь меня ждут бесконечные десять лет унижений и боли, а после… то же самое ни семьи, ни детей ничего не будет.  

— Бенедикт! 

— Леди, лорд…

— Ридж, исчезни и не смей мне ничего говорить про этого балбеса!

Злость Бебе растекалась по дому, даже стук ее каблуков не сулили ничего хорошего лорду Бенедикту. На мгновение стало тепло, но вдруг лорд что-то еще натворил и ко мне это не имеет никакого отношения. 

— Пока можете быть свободны, в столовой вам накрыли обед. — Лорд Бенедикт говорил спокойно и как обычно, холодно. 

Я услышала как грузные шаги спешно удалились, а через несколько мгновений двери с грохотом открылись. 

— Бенедикт Катчер, позвольте узнать какого высушенного утопленника вы творите?! 

— Бебе…

— Ты совсем ополоумел?! Весь город потешается над тобой и твоей женой! Ты что творишь?!

Я и не знала, что эта милейшая леди умеет так шипеть. 

— Она мне не жена! Она преступница, отбывающая наказание…

— Наказание? Я тебе устрою наказание! 

Как бы я хотела увидеть их, но веки не поднимались, чувствительность так и не вернулась.

— Бебе…

— Анатис-валиус-тадромус! — Звонкий хлопок ладоней эхом отскочил от стен. 

— Бебе! 

— Желаю прочувствовать всю полноту своей глупости, мой мальчик. — Я услышала грохот, тихий цокот каблуков и теплая рука ласково коснулась щеки. — Теперь ты быстро восстановишься, родная. 

Странно, а почему лорд Бенедикт молчит? Бебе отходила от меня. Обо мне давно никто так не заботился и не защищал. Сердце защемило, неожиданно нахлынула волна жара, испугала и закрутила. 

— Ридж! — звонкий голос Бебе разносился по дому Катчеров. — Позови лекаря: лорду Бенедикту стало плохо.

Я бы хотела узнать что же случилось, но темнота раскрыла свои объятия.

*** 

— Светлого утра, — яркий свет ударил по глазам. — Пора вставать у нас много дел. 

Я нахмурилась, потянулась и открыла глаза.

— Бебе…

— И я рада тебя видеть, девочка, — леди села рядом со мной, легонько похлопала мою ладонь. — Ох и напугала ты меня, боялась, что опоздала. А ты умница, боец. А значит и на балу в конце недели все пройдет отлично.

— Не-е-ет, — я зарылась обратно в подушки. — Бебе, я же ничего не знаю и не умею. Треть Арисара знает кто я и откуда, они не примут меня.

— Глупости. Ты — Катчер и любая дверь Арисара откроется раньше, чем подойдешь к ней. 

— Я слышала, вы говорили над нами смеются, — я натянула одеяло до подбородка. Признаваться стыдно, а промолчать не могу.

— Угу, — несколько секунд аметистовые глаза внимательно меня рассматривали, хитро блеснули. — Тем лучше! Ты знаешь к чему готовиться и можешь придумать такой ответ, чтобы это выглядело чем-то запланированным, а не глупостью моего пасынка. Вставай! 

Леди легким движением сорвала с меня одеяло, я вновь села. На удивление тело легко слушалось, а ведь я пролежала неделю. За это время успела хорошо выспаться, тело буквально бурлило энергией, требовало нагрузки. 

— А, может, пусть останется глупостью?

— Решать тебе, — Бебе легко пожала плечами. — Ты можешь как разрушить карьеру и жизнь Бенедикта, так и помиловать его.