Возраст же графа ее не пугал, скорее, напротив, ей казалось, что рядом с взрослым, умудренным опытом мужчиной она быстрее забудет пылкого и порывистого Эйдена. Но один момент не давал ей покоя.

— Матушка, ты упомянула, что король выбрал меня из-за дара лекарства… Граф Кюрель болен? Что-то серьезное?

Этого вопроса Аделина боялась больше всего. В эту минуту полжизни пронеслось в голове у несчастной матери. Она вспомнила, как держала новорожденную Розалинду на руках, как радовалась ее первому самостоятельному шагу и первому слову. Как отправляла ее подростком в пансион и как радовалась, когда она вернулась. И теперь ей придется отдать свое дитя в чужие руки и молиться, что судьба все же смилостивится над ее чадом.

— Во время последнего сражения, за месяц до подписания мирного договора, граф Кюрель получил серьезное ранение. Огненный снаряд угодил ему в грудь, и теперь потребуется много сил и энергии, чтобы здоровье Астора восстановилось. Он отказался от помощи врачей и заявил, что излечится самостоятельно. Но его лекарские силы слишком слабы…

— И мне придется подпитывать его энергетически, — вырвавшееся у Розалинды замечание прозвучало, как удар грома. — К чему нанимать врачей и опытных сиделок с лекарским даром, если их может заменить жена. Полагаю, в нашем союзе и речи не пойдет о взаимных чувствах, только выгода. Удобный брак для короля, парламента и графа. Но только не для меня.

Столько обреченности и уныния было в голосе дочери, что Аделина готова была разрыдаться. И только стремление поддержать Розалинду удерживало ее от этого.

— Прими от меня материнский совет и наставление прожившей жизнь женщины, — проговорила Аделина, заламывая руки. — Позволь сердцу принять этого мужчину. Я тоже не знала твоего отца до свадьбы, наши с ним семьи решили все за нас. Но мы прожили пусть недолгую, но счастливую жизнь. И пусть она не была похожа на сказку, но ты и твой брат Коум — самые что ни на есть главные подтверждения того, что счастье приходит в тот дом, где к нему стремятся.

Голос матери доносился до слуха Розалинды словно издалека, но оставлял после себя памятный след. Еще никогда Аделина не разговаривала с дочерью не как с ребенком, а как с юной женщиной, готовой переступить порог новой жизни.

— Наверное, ты права, матушка, — встрепенулась Розалинда и попыталась улыбнуться. Уголки ее губ предательски дрогнули, но печаль все еще заливала ее прекрасные изумрудные глаза. — Я сделаю так, как велит король. И попробую принять графа и расположить его к себе.

— Вот и славно, — одобрила ее решение мать. — Я никогда не сомневалась в твоей разумности и способности мыслить здраво. Кто знает, возможно, поражение короля обернется для тебя победой.

— Когда он приедет за мной? — тихо спросила Розалинда, так и не сумев вслух произнести имя будущего мужа. — Или нам придется ехать к нему, на север?

Аделина показала дочери конверт, который все еще сжимала в руке и достала из него вексель, заверенный королевской печатью Хартии.

— Король Адриан позаботился о твоем приданом. На указанную здесь сумму мы приобретем для тебя одежду и все необходимые аксессуары, в том числе и свадебное платье. Через неделю за тобой прибудет сестра графа Кюреля, мадам Бланш, она и отвезет тебя в имение брата. Здоровье графа не позволяет ему прибыть за тобой лично…

Розалинда подняла на мать полный сомнений взгляд.

— А как же свадьба, неужели ни ты, ни Коум не сможете на ней присутствовать?

Аделина глубоко вздохнула и, превозмогая обиду и страх за дочь, ободряюще сообщила: