Эйден раскусил хитрый план леди, но и не подумал отойти в сторону. Он уже принял решение и не собирался его менять.

— Вы напрасно забыли, что перед Вами не котенок, а тигр Спруса. Ардо умеет не только ласкаться, но и убивать, — предупредил Эйден, осторожно разматывая бинты и стаскивая с кончика хвоста защитный колпак.

— О!.. — воскликнула Розалинда и едва удержалась, чтобы не выронить тигренка из рук.

На кончике его хвоста опасно сверкнуло жало. С виду оно напоминало наконечник копья — черный и твердый.

— Ардо порой забывает об осторожности — у него только недавно заработали ядовитые железы, — заметил Эйден и принялся вновь прятать хвост питомца. — Ему еще учиться и учиться.

Розалинда посмотрела на Ардо уже совсем другими глазами.

— Могу себе представить, каким станет он через пару лет, — пробормотала она, прижимая к себе пока пушистое и милое создание. — Его противникам остается только посочувствовать.

— Не волнуйтесь, Вас он узнает даже через годы, — Эйден склонился над Розалиндой и ласково потрепал Ардо за холку. — У тигров отличная память и непревзойденный нюх. И они никогда не забывают тех, кого единожды признали своим.

Не удержавшись от искушения, Эйден провел ладонью по меху тигра, задевая при этом кожу на груди Розалинды. Затем кончиками пальцев коснулся ее шеи, очертил нежный овал подбородка, щеку. Другая его рука легла на талию леди.

Розалинда крепче прижала к себе Ардо — единственную преграду, отделявшую ее от Эйдена. Сердце леди тлело от его близости, и возбуждение кружило ее в своем безумном вихре. Ее юное тело трепетало и жаждало большего.

Повинуясь соблазну, Розалинда не мигая уставилась на губы Эйдена, они манили ее, как пламя лампы легкокрылого мотылька. Она вспомнила, как старшие девушки в пансионе рассказывали о своих возлюбленных и о подаренных им поцелуях. Тогда это казалось глупым и смешным. Теперь же она мечтала и сама испытать те чувства, что с таким восхищением расписывали подруги.

В передней раздались тихие шаги. Первым встрепенулся Ардо: вздыбил шерсть и обнажил крепкие клыки, похожие на острые сабли.

— Кто бы это мог быть?.. — испуганно прошептала Розалинда и отпрянула от Эйдена. — Вы кого-нибудь ждете?

— Никого, кроме Вас, я сейчас не желаю видеть, — пробормотал король и недовольно нахмурился.

Ардо соскочил с рук леди, подкрался к двери и сделал стойку. Зарычал так, что, кажется, содрогнулись стены замка Рошен. Тигр не любил чужаков, и только редких избранных подпускал к себе и к своему магу.

— Полагаю, это слуги решили проветрить комнаты в мое отсутствие, — предположил Эйден и направился к двери. — Я немедленно прогоню их и вернусь.

Он вышел в переднюю и плотно притворил за собой дверь. Его удивило, что его апартаменты оказались запертыми изнутри на щеколду. К тому же неизвестный посетитель погасил центральный светильник, оставив гореть лишь крохотное бра над входом в спальню.

— Что за шутки?.. — возмутился Эйден себе под нос.

Одним резким жестом распахнул дверь спальни и вошел внутрь. И тут же остолбенел: на его кровати, облаченная в облегающее нижнее платье и тонкую шелковую накидку, сидела виконтесса Чейз. Завидев короля, она поднялась и принялась развязывать шелковую ленту на лифе.

— Совсем недавно Вы говорили, будто в чужой стране страдаете от холода, — промурлыкала она. — Как Ваша преданная подданная, я просто обязана исправить эту досадную ошибку. Поверьте, в моих объятиях Вам будет тепло и уютно.

Эйден смотрел на эту женщину и не мог поверить, что еще несколько дней назад пытался добиться ее расположения. Изысканная красота и элегантная манерность теперь вызывали у него лишь досаду. Все достоинства виконтессы, ядовитой лилии Шилдании, померкли в сравнении с прекрасной розой Хартии. Розалинда затмила собой всех женщин, что прежде волновали молодого короля.