Розалинда незаметно выдохнула: меньше всего на свете ей хотелось, чтобы король Шилдании прочел ее мысли. Особенно те, сокровенные, которых она и сама побаивалась. Например, тех, что заставляли ее украдкой рассматривать широкие плечи Эйдена и его туго обтянутые штанами бедра, ловить чисто мужской терпкий аромат и наслаждаться прикосновением сильных рук. Слишком опасны подобные мысли для девушки в ее положении.

Но Эйдену не требовалось читать мысли Розалинды, чтобы понять, о чем она думает. Ведь он мечтал о том же. И только остатки разума, не заполненные еще всепоглощающей страстью, удерживали его от рискованных и опрометчивых поступков.

Стоило Эйдену почувствовать, как Розалнда теснее прижимается к нему во время танцевальной фигуры, как сердце его начинало биться чаще. Он уже начал жалеть о том, что вокруг столько любопытных посторонних глаз. Вот бы остаться наедине с несравненно прекрасной и чувственной партнершей.

Отгоняя прочь непослушные мысли, пара вернулась к оставленному разговору.

— Ну, а то, что сильный маг животных может одновременно контролировать сознание нескольких особей, это тоже сплетни? — задала Розалинда новый вопрос.

Взгляд Эйдена потеплел, лицо прояснилось.

— А вот это — чистая правда, — даже голос его изменился: стал проникновенным, обволакивающим, как теплый плед. — Чем сильнее маг, тем больше животных он может контролировать одновременно. К примеру, мне под силу управлять сворой собак. Или командовать стаей тигров из семи-десяти особей. Но начинал я с дворцовых кошек, и до сих пор иногда пользуюсь их услугами.

Эйден лукаво подмигнул Розалинде, поднес ее тонкие пальчики к губам и вновь поцеловал. Все в его поведении говорило о чрезвычайном расположении и готовности продолжить так внезапно начавшийся роман.

Зардевшись от смущения, Розалинда едва не упустила момент, когда колонна танцующих остановилась, дойдя до стены замка. Развернувшись на месте, пары продолжили двигаться в обратном направлении. Теперь король Шилдании и его спутница оказались ведущими и стали предметом внимания и обсуждения других танцующих.

Но это абсолютно не смущало Эйдена, он привык к повышенному интересу публики. А Розалинда была слишком захвачена происходящим, чтобы смотреть на кого-то, кроме партнера.

В какой-то момент, Эйден не выдержал и стянул с Розалинды перчатки.

— Без них Вам будет лучше, — безапелляционно провозгласил он. — Так Вы почувствуете себя раскованнее и свободнее.

У Розалинды кружилась голова — от энергичного танца, а больше от близости Эйдена. Он лишил ее рассудка, и она готова была согласиться на что угодно.

— Хорошо, — только и смогла произнести она.

Танец продолжился, но изменился до неузнаваемости. При каждом прикосновении руки Эйдена Розалинда испытывала непреодолимое желание прижаться к нему теснее. Горячие пальцы партнера ласкали ее нежную кожу, а страстный взгляд прожигал насквозь. Огонь, который Розалинда не могла создать магией, полыхал сейчас у нее внутри.

— В детстве я мечтала встретить летающих тигров из Спруса. О них ходит так много легенд, но мало кто видел их собственными глазами, — разоткровенничалась Розалинда.

— Эти животные слишком опасны для неподготовленных людей, — заметил Эйден. — И вместе с тем беззащитны.

Такой ответ удивил Розалинду. Она непонимающе посмотрела на короля и переспросила:

— Разве это возможно? Быть одновременно опасными и беззащитными.

Эйден заметил, как задорно заблестели ее глаза и понял, что совершенно пропал. В Розалинде он рассмотрел жизнерадостную и впечатлительную натуру, способную сделать свою обладательницу великолепной любовницей. Скромность и свойственная молодым особам наивность только прибавляли леди Лавуан особенного шарма.