Чего я вовсе не ожидала – что проклятущий заулыбается.

- Ты прямолинейна, Лесс. Совсем как я.

- Мне скрывать нечего. Я никого против воли не умыкала из семьи да из рода. И насильничать никого не собираюсь.

- Я тоже. И в этом мы похожи.

- Да неужто? А как ты миловаться со мной собрался? Думаешь, по доброй воле лягу с тобой? У тебя вон даже внучка есть, видала ее сегодня! Старше меня! Внучка! А ты меня, девку осьмнадцатилетнюю, замуж брать хочешь! И говоришь, насильничать не собираешься?! А как ты еще сможешь меня взять, глотта?

На миг он потерял свою незыблемость. Будто я его оглушила камнем… но лишь слегка. Быстро собрался, шагнул ко мне – резко, как ударить собирался. Я отскочила назад – и уперлась спиной в стену. А суженый завис надо мной глыбой, того и гляди придавит к стенке. Да тут же того… покажет, как это он меня взять сможет.

Мураши пробежали по спине. Ух, какой же он большой да могучий… Страшный. Что я против него поделаю? Такой огромный, да еще и маг. Он же чего хочет, то и сотворит со мной. И пискнуть не даст. Или пищи сколь угодно, да кто прибежит, кто поможет? Его дом, его сила.

Но в следующий миг он отступил. Сошла мрачная туча с лица, снова вернулось прежнее спокойствие и незыблемость.

- Прости, что напугал. Ты права в своих сомнениях. У тебя не было возможность узнать побольше о магах. Понятно, что тебя смущает мой возраст. Пойдем, сядем и поговорим. Я постараюсь тебе объяснить.

Он протянул ко мне руку – да не руку, лапищу здоровенную. Я отскочила вбок, взвизгнула:

- Что ты постараешься? Зубы мне заговорить?! Не хочу тебя слушать, глотта проклятый! И разговаривать с тобой не хочу! Не дам заворожить речами колдунскими! Уйди, постылый, сгинь с глаз!! Не тяни ко мне лапищи, не трогай!

Он стиснул кулаки. Челюсть напряглась, в глазах полыхнуло пламя. Ой, что ж я наделала, дурища непролазная!! Что он сейчас сделает со мной?! Надо было мне дуре сесть с ним, слушать да поддакивать. Пусть бы зубы заговорил, зато жива б осталась, да может, цела… А сейчас – так вообще убьет.

Но он вдруг отвернулся от меня и зашагал прочь. А я пялилась ему в спину, пока он шел до конца каридола… колидора… забыла, как Медовая Грива назвала это место в доме, откуда несколько дверей вели в разные жилища. Придумают же глотта. Суженый распахнул одну такую дверь, протопал туда и закрыл с громким хлопом. Как только дверь на петлях удержалась… Уф. Кажется, на сегодня пронесло, духи-хранители миловали… Дальше-то что будет?!

***

Захлопнув дверь своей спальни, Нолгар почувствовал, как его обуревает безудержная ярость. Подобно той, что сочилась из уст и очей Лесс, когда она стояла, прижатая им к стене. На кого он ярится? На себя? На девчонку? На проклятого некроманта Вомрубелиохи? Как магу хотелось взвалить вину за эту несуразицу на Мастера Смерти. Но он привык быть честным не только с другими, но в первую очередь с собой.

Он сам создал эту ситуацию. Собственными руками. Надо было приглядеться к Лесс, понять, насколько она похожа на Дейрани. Ни на сколько. В глубине души восставало глупое, абсурдное подозрение… Вдруг гордыня Лесс, ее строптивый характер держат в плену нежную и покладистую душу Дейрани?! Если он постарается, сумеет вытащить ее наружу, освободить ее из-под гнета воспитания хевья… Но какое насилие для этого нужно совершить над ней? Как сломать? Может ли Нолгар это сделать? Ведь страдать будет ее душа, его Дейрани…

А может… отпустить?!..

Шальная мысль закралась в душу мага, пронизала до костей замогильным холодом… Отпустить Дейрани… Смириться, что она ушла навечно, что ее – с любимой улыбкой, голосом, жестами, походкой – больше нет… Ни в одной женщине на земле он не обретет ее, куда бы ни переселилась душа.