Наконец мне удалось изловчиться, и я схватил кого-то за руку и крепко к себе прижал. Этот некто вырывался и что-то бормотал. А когда я понял, что это вовсе и не невидимка, то вздрогнул.

Я поймал Дарлу! И руки почему-то теперь совсем не разжимались. А она яростно вырывалась и колотила кулачками по моей груди. И как-то так вышло — я сам не понимаю как — я совершил самую большую ошибку. Я ее поцеловал.

На секунду она затихла, словно не могла поверить в происходящее, а потом… Ответила. Несмело и несколько неумело, но очень нежно. И это бы продолжалось целую вечность — жаркое дыхание, прикосновение мягких, податливых губ и возмущение, которое иногда вспыхивало, как огонь, но я его тут же тушил — своими восторгом и желанием показать этой чертовке, что ни одна женщина ранее не будила во мне столь откровенных, постыдных чувств, которые я всегда прятал в самом темном месте своей души. Впервые в жизни я осторожно дарил то, чего и сам ранее не ведал — нежность.

Хотел бы я, чтобы все это продолжалось вечно. Однако в чувство меня привела сама Дарла — извернулась по-хитрому, оттолкнула от себя и одарила шикарным хуком справа.

Я начал медленно заваливаться на бок. И причина была совсем не в ударе. Что-то глубоко внутри меня щелкнуло, и пришло понимание, что это — конец. Время вышло.

Дарла тихо ойкнула, а яркие точки перестали вращаться. Все замерло.

— Рикард! — спустя секунду ведьма бросилась ко мне, а я осел на пол, судорожно глотая воздух и пытаясь выиграть для себя хотя бы еще минуту.

— Это конец, — прошептал я, пытаясь сохранить сознание, которое так и норовило ускользнуть и отправить меня в небытие.

Невидимка же, как только поняла, что произойдет с минуты на минуту, поднялась под самый потолок и хихикала оттуда. Шафик, расправившись с курицей, теперь сидел около нас. А Дарла пыталась вразумить невидимку.

Конечности немели, и я понимал, что осталось мне не так уж много времени на этом свете.

— Не смей умирать, — резко обратилась ко мне ведьма. — Ты просто не можешь этого сделать! — Она зло фыркнула. — Только не теперь, когда… Зачем ты это сделал?!

Лурдесом клянусь, если бы я не был в таком плачевном состоянии, она бы повторила тот финт с фирменным ударом.

Я сжал ее руку, чтобы утешить, но она вырвала ее и резко поднялась на ноги.

— А ну спускайся, чудовище ты безликое! — яростно выкрикнула она и швырнула бутылочку с зельем о стену. И как только ей удалось ее сохранить? И даже вытащить незаметно.

Невидимка же молча хохотнула, но потом в дверь так затарабанили, что я едва не подавился предпоследним вздохом.

— Открывайте! Дарла Хардинг, немедленно откройте дверь! Мы знаем, что вы в доме! — надрывался суровый мужской голос. — Дарла Хардинг, вы обвиняетесь в…

В чем именно обвиняли Дарлу, мы не слушали. Вместо этого рыжуха уперла руки в бока и призывно смотрела на невидимку, которая утратила весь запас уверенности из-за разбитого зелья. Потому вредное существо медленно приближалось к полу, а моя надежда, наоборот, достигала небес.

Это же получается, не помру я тут?

Ой, что же я наделал! В памяти всплыл наш поцелуй, и мне сделалось немного стыдно. Совсем чуть-чуть. И так, для проформы. Мысли, конечно, накатывали всякие разные. В том числе и о повторном поцелуе. Если не помру, еще раз попробую. Наверное. Машинально потянулся к челюсти. Болит, зараза!

Нет, если и попробую, то точно не скоро.

— Чего разлегся? — со смешком спросила Дарла. — Не помрешь, не дам, — и гордо вздернула красивый такой, слегка курносый носик.

— Хорошо бы, — задыхаясь, ответил я.