— Почему ты мне лжёшь? — вопрос застаёт врасплох.

Я шумно сглатываю и непонимающе таращусь на девушку:

— Катя, я не вру, всё очень серьёзно.

— И только поэтому ты здесь, да? — щурится она. — Значит, четыре года тебе не было ни до чего дела. А здесь вдруг опасность замаячила на горизонте, и ты, как бравый герой, бросился спасать слабую и беззащитную девушку. Или как? Как ты это видишь? Как я должна это видеть и расценивать?

Да что же за день сегодня такой?!

— Ты мне не безразлична. Мне кажется, это очевидно.

— Вот уж нет, Дамир. С тобой ничего никогда не очевидно. Ещё вчера я считала, что ты приехал сюда из-за меня. Приехал ко мне. Сегодня ты очень однозначно сказал, что у тебя были причины для этой поездки совершенно другие. Что ты скажешь завтра?

— Я скажу всё то же самое, Катя. Я здесь из-за тебя. Потому что волнуюсь за тебя.

— И никакого любовного подтекста здесь нет, да? Никакого романтического оттенка не проскальзывает?

Я в полнейшем шоке. В ступоре.

Подобная прямота для меня не только неожиданна, но ещё и болезненна. Екатерина изменилась гораздо больше, чем я мог предположить. Та девушка, жена любовника моей дочери, никогда бы не спросила у меня о моих чувствах в лоб. А эта спрашивает! Ещё и наседает, давит!

— Я не умею читать по глазам, Дамир. — цедит, не отрывая от меня своего взгляда. — Опасность, которая мне угрожает, всего лишь предлог, почему ты появился снова в моей жизни, или нет? Ответь хотя бы на это!

Мы очень своевременно подъезжаем к Катиному кафе. Но я слишком опрометчиво считаю это своим спасением. Катя ждёт от меня ответа и не спешит выходить из автомобиля. Я даже не уверен, увидела ли она, что мы приехали — до того сверлит меня своими глазищами.

— Почему тебе настолько важно знать это? — пытаюсь соскочить с опасной темы.

— Потому что ты мне тоже не безразличен, Дамир. Я хочу понимать, что вообще происходит. К чему эти иллюзии и недоговорки?

Она не понимает. Не хочет понимать, что слишком многое изменилось и слишком многое будет зависеть от моего ответа. Правда перечеркнёт и разрушит всё.

— Если я сейчас выйду из этой машины, без твоего ответа, Дамир, ты меня больше никогда не увидишь. Я тебе это обещаю. Рядом проходить будешь, даже не взгляну в твою сторону.

«Катенька, знала бы ты, что это как раз таки самый лучший для тебя вариант.» — проносится в моей голове.

— Ты сама знаешь ответ на свой вопрос. Это и причина, и повод, и чёрт пойми, что ещё. Всё слишком сложно, дорогая.

— У тебя есть кто-то? — Катя продолжает удивлять своим напором и настойчивостью. — Жена, девушка, не знаю…

— Нет. — говорю уверенно, потому что по факту это и не является ложью. Это не является, ложью, с какой стороны не посмотреть. — А у тебя?

Щурюсь, предательски холодея в ожидании её ответа. Вдруг она тщательно скрывает кого-то?

— Нет. Конечно, нет. И не было никого.

Улыбаюсь, как идиот, а в мыслях стучит: «Невеста и дочь. Невеста и дочь. Невеста и дочь.».

Если то, что происходит между мной и Екатериной, можно назвать отношениями, то до нового этапа в них Лидия успеет родить, а этот фарс с нашей помолвкой закончится. Даже если не успеет, Кате всегда всё можно объяснить. Шацкая не несёт для нас никакой опасности. Чего не скажешь о грузе прошлого, который может всплыть, как всегда, в самый неподходящий момент, и моей дочери. В принципе, эти пункты не взаимоисключающие.

— Ну у тебя и улыбка. — насмехается надо мной Кислицкая. — Я побежала, а ты думай о том, как честность и прямолинейность экономит время.

Получаю быстрый поцелуй в щёку и даже ничего не говорю.