Убедить работников, что их не только не казнят, но и наградят, особенно если они поторопятся и начнут ремонт уже сегодня, заняло немало времени. Зато к вечеру наши с Ченом покои могли похвастаться новым полом и ставнями.

Откуда селяне взяли столько обработанной древесины, я предпочла не спрашивать. Сделаю вид, что ничего не заметила. Они знают, что я знаю, этого достаточно. Если же совесть и дальше не проснется – что ж, применим кнут.

Муж вернулся к ужину. Усталый, но довольный донельзя. И сразу после еды потащил меня за собой.

– Хочу тебе кое-что показать, – с хитрой улыбкой заявил Чен.

Мы пересекли сад почти той же дорогой, что и вчера, но на этот раз свернули правее. Туда, где в туманных сумерках виднелся небольшой утес.

Я разглядела узкое полотно водопада, срывавшегося с обрыва. Остальную скалу густо оплел сиренево-бордовый клематис, пушистыми шапками колыхавшийся под легким вечерним ветерком.

– В детстве я часто здесь бродил, – с грустной улыбкой произнес Чен, прокладывая тропу сквозь осоку и камыш.

Под ногами похлюпывало, тонкая ткань туфелек давно промокла.

«Похоже, надо переходить на сапоги вне дома», – недовольно подумала я. В горах, на плантации Кин, мне не приходилось бывать в таких болотистых местностях. У нас чаще случались засухи, чем наводнения. А здесь река недалеко, да и сама усадьба в низине.

Если бы не мой дар, нами еще вчера бодро закусили бы комары.

– И нашел это место, – продолжал тем временем муж, ныряя за водопад и утягивая меня следом.

Я не успела ни моргнуть, ни испугаться, как оказалась в темном гроте. На удивление сухом, покрытом тонким слоем мха, как зеленым ковром. Свет проникал сквозь водопад, преломляясь тысячами радуг.

Словно этого мало, в самом дальнем углу была расстелена циновка, сверху заботливые руки – я догадываюсь чьи – набросали стеганых одеял, а стены украсили тонкие белые свечи.

И про корзинку со снедью муж не забыл.

Чен удовлетворено оглядел подготовленное убежище и взмахом руки запалил десяток фитилей.

Стало светлее, уютнее. И немного тревожнее.

Я поняла, к чему все идет.

Для чего мы здесь.

Тут же вспомнилось, что я с утра на ногах, не умылась с тех пор толком, не переодевалась ни разу. Наверняка от меня не слишком приятно пахнет…

Демон, не подозревая о моих переживаниях, подошел со спины и крепко обнял, уткнувшись носом мне в макушку.

Глупые мысли тут же разметало по дальним закоулкам разума.

– Подозреваю, что это место соорудили предки для романтических свиданий. Представь, у тебя четверо детей, родственники, гости… – прошептал муж мне в ушко.

Едва слышно щелкнул первый замочек серьги.

– Да уж, – я передернула плечами.

Мне вчера и целоваться-то с Ченом было неловко из-за того, что в соседней спальне лежит его пра-невесть-сколько-бабушка. Что говорить обо всем остальном.

Вот когда отремонтируем усадьбу, восстановим флигели, я обязательно позабочусь о том, чтобы поблизости от супружеской спальни никто не ошивался.

Ни днем, ни ночью.

А то мало ли что нам в голову взбредет!

От собственной развратности дыхание замерло, а щеки раскраснелись.

Или это от того, что кончик языка мужа коснулся ушной раковины?

Снова – щелк!

Грудь затопило теплом. Оно разлилось по телу, концентрируясь в низу живота. Там, где все уже давно пульсировало предвкушением.

– Расслабься. Артефакты надежные. Я все проверил, и не раз. – Чен развернул меня к себе лицом и невесомо коснулся губ. Прихватил нижнюю, втянул в рот, прикусил и отпустил. – К тому же не забывай, ты со мной. Моя аура маскирует твою. Не бойся.