Какие там голливудские актеры, испанские фотомодели и сумасшедшие профессора?!. Все они меркли перед двумя царями из нулевой египетской династии…

Я попыталась мыслить головой, напомнив себе, что от этих царей уже давно ничего не осталось, и даже их имена были ошибочно записаны, как имя одного фараона… Я говорила себе, что всё это – сон, какое-то временное безумие, не совсем приличная Страна Чудес в которую попала повзрослевшая Алиса, но разум не слушался, сердце отказывалось верить, а тело предательски заскулило, требуя ласки, власти над собой…

Всё это было реально, и оно было сейчас и теперь, и я играла здесь главную роль…

Можно просто уступить… Сыграть по правилам диких первобытных людей…

Я смотрела то не Джет-Хора, то на Хиан-Хора, и не могла решить – кто же из них красивее. Одного можно было сравнить с черной египетской ночью, полной тайн и волшебных открытий, а второго – с ослепительным днём, когда открывается всё, что было скрыто, и обнажаются самые невозможные, самые бесстыдные желания… Если бы они оба подошли ко мне сейчас, положили руки на мое тело, и один продолжил бы то, что проделывала анальная щеточка, а другой поднес к моим губам свой член…

В глазах потемнело, я приоткрыла рот, чтобы вздохнуть, потому что в груди стало невыносимо жарко. И межу ног – тоже. Я стиснула колени, невольно насаживаясь на щеточку в руках служанки глубже, и это не укрылось от взглядов мужчин, подглядывавших за мной.

Джет-Хор подался вперед, облизнув нижнюю губу, а Хиан-Хор беззастенчиво потер себя пониже живота.

Набедренные повязки обоих уже приподнимались спереди. Как бы ни относились цари к своим женам, была там любовь или нет, а страсть точно была. И какая! Огненная, испепеляющая… А теперь жён не было, была только я… И я совсем не возражала бы заменить этих непутевых жен…

Эта мысль возмутили и испугали меня. Лерка! Ты – нормальная, цивилизованная женщина, а не животное! Ты – дипломированный специалист, в конце концов! Не превращайся в сучку при виде красивых кобелей.

- Прикройте меня, - приказала я и вильнула бедрами, освобождаясь от коварной щеточки, которая чуть не довела меня до экстаза.

Служанки тут же набросили на меня покрывало, скрыв от плеч до пяток.

На лицах царей отразилось такое разочарование, что я едва сдержала злорадную усмешку. Пришли тут, подглядывают!.. Соблазняют одним своим видом!..

Я отвернулась и сказала:

- Оставьте меня. Все. Хочу побыть одна.

Легкие шаги, шорох босых ступней по каменным плитам пола – и стало тихо. Я приподняла голову, оглядываясь – в купальне никого не было. Лишь ветерок шевелил занавеской, за которой только что стояли цари-красавцы.

Застонав, я уткнулась лицом в ладони.

Тело требовало удовлетворения, требовало любви, груди набухли, соски затвердели, но я постеснялась удовлетворять саму себя – вдруг кто-то подглядывает за мной? В этом месте ни в чем нельзя быть уверенной.

Поднявшись с массажного ложа, я ещё раз окунулась в воду. Я вся горела, и вода показалась мне божественно прохладной. Она хоть немного приглушила огонь между ног и успокоила. Теперь можно было вернуть служанок…

После купания следовал завтрак – простые, но вкуснейшие блюда, разложенные на серебряных тарелках. Творог, подогретое козье молоко с медом, охлажденное кокосовое молоко, сладкие булочки, политые жирными сливками, булочки, пропитанные сахарным сиропом, ломтики дыни и арбуза, салат, заправленный ароматным оливковым маслом, вареные яйца, разрезанные пополам и политые соусом – всё, что хотелось бы съест женщине на завтрак. Но были тут и мясные, более тяжелые и сытные блюда – гусиная ножка, отваренная с травами, ломтики утиной грудки, зажаренной до хрустящей корочки. Отдельно на каменном блюде подали фрукты – свежие финики, грозди винограда разных цветов и сортов, яблоки.