Тимур же просто кивает и ставит меня на ноги возле машины.

– А как же это… «торгануть лицом» и все такое?

– Что нужно, я успел, – он открывает передо мной дверь, и я послушно забираюсь в автомобиль. Оставаться тут мне не хочется совершенно.

Крамер уже все успел. То есть он не идет ни на какие жертвы ради меня. Это бессмысленно, но я немного расстраиваюсь. Получается, сегодня мой принц как бы не совсем принц.

– Ты отвезешь меня домой?

– Боже мой, ни за что! – отвечает он. – Ты просто обязана раскрыть мне глаза на достоинства современных кинотеатров!

17. Глава 16

Сказать, что этой фразой Крамер поражает меня, это не сказать ничего.

Первым моим порывом становится категорично отказаться, я, мягко говоря, не в том настроении, но представив, как сижу дома одна и раз за разом прокручиваю в голове сегодняшние унижения, решаю не сопротивляться воле Тимура.

Это, конечно, не извинения за все гадости, которые он говорил или делал, но это явная попытка сгладить мерзкие впечатления от приема, и воспринимать их в штыки глупо.

Кино так кино.

Но прежде, чем куда-то ехать, надо как-то разрешить вопрос с обувью.

Самый простой выход – заехать ко мне и переобуться – Крамер отметает со словами:

– Зря тянешь с переездом. Сейчас бы доехали за пять минут.

Можно подумать, что жить с Тимуром мне стоит хотя бы ради удобства. Я, понимаешь ли, упираюсь, капризничаю…

– Я не так часто ломаю каблуки, – фыркаю я.

В итоге Крамер просто привозит меня к одному из самых дорогих бутиков.

– Меня устроил бы и обычный сетевой магазин, – вздыхаю я, разглядывая вывеску.

Я зарабатываю весьма неплохо, и на обуви никогда не экономлю, но все же местные цены за гранью моего понимания. И, честно говоря, в таких магазинах я чувствую себя неуютно. Мне все время мерещатся пренебрежительные взгляды персонала. Мол, чего приперлась? Все равно тебе здесь все не по карману.

Крамер лишь неодобрительно качает головой.

– Положди, – бросает он мне и обходит машину, чтобы открыть мне дверь.

Только вместо того, чтобы позволить мне выйти из нее, он снова подхватывает меня руки. Очень хочется начать вырываться, потому что на нас смотрят все многочисленные прохожие, и даже таращатся люди на открытой веранде соседнего ресторана. Но и сделать этого я не решаюсь по этой же причине.

– Ты чего? – сердито шепчу ему я.

– Моя мама всегда говорит, что хромая женщина – это пол женщины.

Дальше развить диалог мы не успеваем, потому что Крамер уже заходит внутрь и усаживает меня на в кресло в стиле ампир. А услужливый парень-консультант мгновенно подставляет мне пуфик для ног.

– Нам нужны туфли к этому платью, – Крамер звучит так, будто повелевает. Мне хочется его одернуть. Моя демократическая душа не выносит царских замашек. Впрочем, персонал воспринимает такой тон вполне спокойно. Видимо, часть ценника – это компенсация за барство клиентов.

Окинув меня взглядом, консультант исчезает всего на минуту, а возвращается уже с нарядной коробкой в руках.

Правда, когда он тянется, чтобы снять с меня обувь, возникает некое напряжение. Под грозовым взглядом Тимура он отдергивает руку как ошпаренный.

– Я сам, – резко отшивает он парнишку.

Более неловкую ситуацию представить сложно.

Ах, нет. Я ошибаюсь.

Крамер, блокируя мою попытку сбросить туфли самостоятельно, перехватывает мои лодыжки, сам садится на пуфик и укладывает мои ноги к себе на колени.

А дальше я смущаюсь еще сильнее, потому что то, что он делает, больше похоже на прелюдию.

Оправив подол моего голубого платья-миди, ласкающим жестом он скользит рукой от колена к щиколотке. Аккуратно снимает туфельки и слегка сжимает в ладонях ступни, разглядывая их так, будто это что-то сокровенное.