— Ясно, — на этот раз голос мамы звучит слабо, будто силы покинули ее, поэтому я быстро смотрю на нее. — Давно прилетела?

— Пару часов назад, — нащупываю в кармане еще несколько монеток и сжимаю их в кулаке.

Второй руке так не везет. Поэтому я просто впиваюсь ногтями в ладонь.

— Почему вы сами мне позвонили, когда появились сложности? — оглядываюсь на папу. Он делает вид, что его больше интересует содержимое кружки, чем происходящее в палате. Вздыхаю, и возвращаюсь взглядом к маме. — Это же из-за меня…

Мой голос еле слышен, но в тишине комнаты каждое слово звучит отчетливо.

— Ты не заставляла нас принимать помощь «зятя», — мама оттарабанивает каждое слово. — Мы сами разберемся с проблемами, которые создали себе.

— Мам…

Не успеваю закончить фразу, как слышу звук удара двери о стену. Оборачиваюсь и замираю.

На пороге стоит мой главный кошмар с букетом желтых роз, которые я ненавижу.

15. Глава 15

Господи! Как же холодно! Еле сдерживаюсь, чтобы не начать стучать зубами. Обнять себя руками — не вариант. Тогда я покажусь слабой. Все, что могу сделать — застегнуть куртку и натянуть кепку, а еще сесть на лавочку между двумя могучими дубами. Но это не помогает. Холод вызывает не только ветер, взлохмачивающий незафиксированные кепкой волосы и пробирающийся под одежду. Меня знобит намного сильнее из-за карих глаз на мальчишечьем лице. Цвет шоколада делает их обманчиво теплыми и нежными. Но я леденею, глядя на скрывающуюся в глазах Антона тьму. Светлая кожа и волосы делают ее еще более яркой, как и свитер с горлом молочного цвета. Ослепительная белоснежная улыбка не помогает убрать следы от гнева, которые остались у губ Антона в виде глубоких морщин. А ямочки… из-за них меня начинает мутить

— Не знал, что ты приехала, — Антон засовывает руку в карман серых брюк, а во второй крутит телефон. — Иначе бы принес цветы не только Людмиле Валентиновне.

Меня передергивает от одной мысли о желтых розах, которые Антон положил на стол рядом с папой, перед тем как я выпроводила его из палаты. Для этого пришлось согласиться на разговор.

— Что ты хотел? — перехожу сразу к делу и жалею, что села на лавочку у входа в больницу. Приходится смотреть на Антона снизу вверх, давая ему иллюзию власти. Хотя, о чем это я… Власти у него и без меня достаточно.

— Какая неприветливая, — Антон качает головой, но тут же поворачивается на звук сирены проезжающей мимо скорой помощи. Она выезжает на проезжую часть и встраивается в поток машин. Все уступают ей дорогу, поэтому скорая быстро скрывается из вида, а у меня заканчивается минутка передышки.

Антон возвращает ледяной взгляд ко мне, кривится в полуулыбке и осматривает меня с ног до головы. Я в очередной раз благодарю себя за решение надеть кепку — он не видит моих глаз, в которых скрывается страх. В голове проносятся картинки нашей последней встречи, а щека наполняется фантомной болью того дня.

— Может, в кафе зайдем? — Антон бросает взгляд через дорогу, где на первом этаже жилого здания красуется надпись «Пиццерия «Полночь»», после чего передергивает плечами. — Холодно.

Это выглядит так наигранно, что мне хочется фыркнуть.

— Говори, — складываю руки на груди, пытаюсь отодвинуться как можно дальше, но рискую перевалиться через лавочку.

Он криво усмехается. Но веселье на касается глаз. Так всегда было. Почему раньше я предпочитала этого не замечать?

— Ты мне нужна, — выдает он расслабленно, чем выбивает из меня весь воздух.

Мысли превращаются в желе. Я не могу сказать ничего связного, только смотрю на Антона. Хорошо, что козырек кепки скрывает мое смятение. Оно длится недолго. В следующий момент растерянность сменяется гневом. Из-за нее волоски на руках встают дыбом, а челюсти сжимаются.