– Она давно не нищая, – цокает языком Эзра. – Просто побаивается твоего злого язычка и ведёт себя скромно. Тебе бы стоило поучиться.

– Значит, это был настоящий браслет от Картье? – Далия сама не понимает, почему она прицепилась к тому браслету, но забыть его не может, хотя у девушки два таких браслета в разном исполнении. Это не ревность, это чувство собственничества – делиться братом оказалось тяжело, хотя, может, тяжело делиться им именно с Рейной. Пока девушка сама своих эмоций не понимает.

– Я не дарил ей Картье, пока, но думаю, что он был настоящим.

– А кто тогда дарил? – не унимается Далия.

– Тебе надо идти, пока злой дракон не вернулся в город, – резко суетится Эзра и тянется к пиджаку на стене. – Я провожу.

Далия настолько ушла в себя и свои мысли, что не замечает, как они спускаются вниз, и, только оказавшись на прохладном ночном воздухе, ёжится и вновь возвращает внимание к брату.

– Ты прав, – говорит ему Далия. – Я не имею права лезть в твою личную жизнь и её трогать тоже не буду. Но ты должен понять, что родители тебе не разрешат официально оформить отношения с ней. Посмотри на меня, – треснуто улыбается девушка. – Мы всего лишь разменные монеты в их игре.

– Не сравнивай меня с собой, – холодно говорит Эзра. – И вообще, думай лучше о своей новой семье и доме. У тебя своих дел и забот хватает.

Мужчина притягивает девушку к себе и обнимает. Далия кладёт голову на его грудь и пару секунд стоит так в тишине ночи, слушает размеренное биение любимого сердца.

– Успокоилась? – спрашивает её брат и жмурится от осветившего двор света ярких фар. Далии даже поворачиваться к остановившейся позади машине не надо, чтобы понять кто это. Так рычит только авентадор Леона.

– Вот же блядь, – сквозь зубы цедит Эзра и обходит так и застывшую спиной к автомобилю сестру. Далия слышит характерный звук поднимающейся дверцы и шаги по асфальту, но всё равно не оборачивается, даже не шевелится. Пока она не вернёт на место свою маску, не возьмёт себя в руки и не выровняет дыхание – в глаза этого зверя лучше не смотреть.

– Я бы сказал, какая неожиданная встреча, но, к сожалению, она была ожидаема, – Леон вроде говорит спокойно, но у Далии от одного его голоса спазмы скручивают желудок.

– И я рад тебя видеть. Снова, – усмехается Эзра. – Потерял кого-то?

– Скорее, этот кто-то сбежал.

Далия набирает в лёгкие побольше воздуха и, нацепив свою коронную во весь рот улыбку, поворачивается к мужу.

– Любимый… – начинает девушка, но её грубо перебивают.

– В машину.

Два слова, а от тона, которым они были произнесены, хочется самой себе порвать барабанные перепонки, лишь бы не слышать больше этого вымораживающего нутро голоса. Далия, не чувствуя своих ног, покорно идёт к авентадору и еле сдерживается, чтобы не повиснуть на шее брата и не молить его о спасении. Интересно, а Эзра бы спас? Далия хочет думать, что да.

Она опускается на кожаное сиденье и следит за одетым в чёрные брюки и закатанную до локтей серую рубашку мужчиной, отсчитывая в уме, сколько минут ей осталось жить. Леон заканчивает разговаривать с Эзрой и идёт к машине. Канг скрывается в подъезде, и Далия внезапно понимает, что осталась один на один со своим личным кошмаром, севшим за руль. Леон молча заводит мотор и медленно выезжает со двора. Девушка вжимается в сиденье в надежде с ним слиться и нервно теребит футболку. Воздух в салоне автомобиля наэлектризован настолько, что чиркни спичкой – и всё взлетит к чертям. Далии идея сгореть в пожаре не кажется такой ужасной, как тот факт, что у сжимающего длинными пальцами руль мужчины рядом с ней на открытых руках вздуваются вены. Далия тайком поглядывает на него и всё думает, когда рванёт, когда он слетит с катушек и прямо здесь же порвёт её на куски, а он точно порвёт. Далии даже дышать тяжело в этом вакууме, наполненном чужой агрессией, она чувствует её кожей, ёжится, всё набирается смелости сказать первое слово, но все слова огромным комом застревают в горле – не выплюнуть, не проглотить.