Венчура был возмущен не меньше других и долго думал, как их изобличить – ведь вождь и его советники все отрицали. С толпой сообщников он подстерег Шестипалую Руку, готовящегося к отбытию обоза в племя Грязь под Ногтями. Был только один безопасный проход к соседям, именуемый Сумеречным – в темном ущелье между Паучьей Погибелью и предгорьем, за которым скрывался пыльный карьер. Советник по торговле сидел в бричке, а свита воинов занималась поклажей, утрамбовывая ее напоследок в повозках и приторачивая к крупу лошадей. Дав команду своим людям, Венчура выбежал к ним. Воины при виде него напряглись и схватились за акинаки.

– Советник Кватоко, обождите, – умотавшийся Венчура остановился у возницы, прегражденной воинами, а Шестипалая Рука подозрительно следил за ним свысока. – Вы же путь держите до Грязи под Ногтями?

– А что? К ним переселиться хочешь?

Венчура помотал головой. За ним подоспела немаленькая толпа с такими же взволнованными лицами. Воины напряженно провожали их взглядами, не отнимая ладоней от акинаков – в них не было страха, но и гадких шуток, которыми обычно осыпали любого заговорившего с ними соплеменника, они себе сейчас почему-то не позволяли.

– Произошло несчастье. Нэль, – он указал на бледную женщину, что кусала себе пальцы, – измельчила по ошибке в мясной пеммикан вместо дикой сливы плоды аконита. Ее мужчина сильно отравился и в этот миг его мучает рвота. Да поможет ему Отец…

– А я здесь причем? – процедил Кватоко.

– Не так давно жнецы посещали Нэль и забрали у нее долю отравленного пеммиккана… – выпучил глаза Венчура. – То есть, никто не знал тогда, что он отравленный…

Пальцы Шестипалой Руки впились в поводья добела. Вечно слезящиеся глазки настороженно скользили по перекошенным лицам пришедших, которых было куда больше, чем его свита. Он открывал было свой непомерно большой рот, но медлил с ответом.

– А почему вы пришли с этим ко мне, а не к Лиллуаю? Бегите с этим к нему сейчас же!..

– Мы уже от него, – соврал Венчура. – Он приказал бежать к вам, чтобы остановить обоз, пока не поздно…

Глаза Кватоко округлились.

– Чушь!.. У нас нет вашего пеммикана. Его место на складе с припасами для вспоможения. Ступайте прочь…

Венчура покачал головой.

– Мы не ослушаемся приказа советника Лиллуая. Он велел предупредить вас, чтобы вы ни в коем случае не отвезли отравленную пищу Грязи под Ногтями. Соседи могут счесть, что мы начали против них скрытую войну, и ополчатся на нас…

Видимо, Кватоко охватила та же мысль. Слегка дрожащей рукой он схватил себя за выпуклый лоб, что-то быстро соображая.

– Он не мог послать вас ко мне, – наконец решил он, испытующе глядя на Венчуру. – Ты мне лжешь, парень?

– Спросите его сами, – твердо ответил Венчура. – Или отдайте лоток с отравленной закуской, мы передадим его Лиллуаю…

Большой рот Шестипалой Руки дергался в нервной усмешке, он неверяще покачивал головой. Конечно же он не мог исполнить просьбу Венчуры, ведь это все равно что признаться на глазах пришедших с ним людей, что их сбережения сбывают соседям. Но и тронуться в путь, не разобравшись, в какую именно повозку Лиллуай сунул этот самый лоток с испорченным пеммиканом, он тоже не мог. И Венчура это знал. И его люди, по всей видимости, тоже. Но они ведут себя так, будто уже давно догадываются обо всем, и это не столько беспокоит их, как возможная вражда с соседями. Блефуют? Кватоко не знал.

Он подозвал к себе воина и поручил ему срочно привести советника по перераспределению имуществом к Сумеречному проходу. Следом он притянул к себе второго воина с густой гривой и белозубой ухмылкой, велел отвязать ему одну из лошадей от повозки, оседлать и во всю прыть скакать к вождю, чтобы доложить ситуацию.