– Улыбаться как-то не тянет. Ты меня выбесила. Если я что-то говорю, слушайся!

– Да ну? Типа «о да, мой повелитель»? Да иди ты, Принцесса! А точнее, пшел на фиг, мой повелитель!

Даня задергалась с новой силой. Размахивала преимущественно ногами. Яков, издав что-то среднее между рычанием и гневным пыхтением, шагнул вперед. А в следующий миг, изловчившись, подпрыгнул и уселся прямо на девичьи колени.   

От неожиданности Даня даже трепыхаться перестала.

– Ты на меня сел? – Поверить было сложно даже после того, как ее нос уткнулся в грудь Якова.

– Просто не шевелись. – Он потянулся к смесителю, сильнее вжав Даню в наружную стенку ванны.

Обреченно вздохнув, Даня обессилено откинула голову назад.

– А ты и правда легкий, – еле ворочая языком, заметила она. – Никакой мышечной массы.

– Оскорбить хочешь? – Яков хмуро уставился на нее. И как-то слишком быстро отвел взгляд. – Есть у меня мышечная масса.

– Где? На языке?

На волосы полилась ледяная вода. Мгновенная месть.

Даня, моментально проснувшись, подскочила на пуфике. Точнее, хотела подскочить. Помешал сидящий на ней Яков. Его напрягшиеся ноги так сильно вжались по бокам в ее бедра, что она едва могла пошевелиться.

– Ты, наверное, забыла. – Яков отвел хлещущую воду подальше от ее головы, зато придвинулся сам. – Я мужчина.

 – Только проверять не предлагай, – сухо попросила Даня, замечая, что ей в какой-то мере даже приятна эта живая тяжесть на ее коленях. И тепло, охватившее бедра. Сладковатый запах, смешанный с ароматом чистой кожи, щекочущий полость носа. Порывы миниатюрного ветра, создаваемого при резких выдохах, осторожное шевеление и чуть уловимый запах мятной зубной пасты. А частичная обездвиженность ее даже забавляла.

«Ну все, я извращенка». – Конечный и далекий от утешительного вывод.  

– Имею в виду, сопротивляться бесполезно. – Яков ослабил хватку в районе ног. – Ты девчонка. Я все равно сильнее.

Подобное помпезное заявление грешно было оставлять без внимания. И ради такого дела Даня даже поднапряглась и подняла голову.

– Тогда, в связи с моим заведомым проигрышем, – я ведь хрупкая барышня, бла-бла-бла, силенок кот наплакал, печалька да и только, – при оказании сопротивления мне стоит сразу же переходить к более хитрым методам. – Правый уголок ее губ пополз вверх, воссоздав жутковатое подобие улыбки. – Короче, не рекомендую вот так свободно раздвигать передо мной ноги.

А вот и матрешечные пятнышки на бледных щечках. Здравствуйте, родные. Будь у Дани больше бодрости, она обязательно бы мерзко похихикала. Или вовсе расхохоталась бы.

– Извращенка, – сдавленно проговорил Яков.

«У нас даже мысли сходятся», – вяло восхитилась Даня и снова обмякла. Угрозу-то она озвучила, а вот воплотить в жизнь – проблемка.

Похоже, эту заминку ощутил и Яков. Как еще объяснить тот факт, что даже после столь явного словесного покушения на его прелести, он не струхнул и пулей не слетел с ее коленей?  

Тишина. Только капли воды, срываясь с краев плохо закрытого крана, ударялись о дно ванны.

– Нечестно.

Даня непонимающе заморгала. Она едва расслышала последнюю фразу. Яков говорил, почти не разжимая губ.

– Что?

– Ничего.

Даня прищурилась. А услышав фырканье, изумилась еще больше.

Яков выглядел довольным. Вот он тих и о чем-то призадумался, а миг спустя в нем проявилась личина того прежнего ехидного и высокомерного мальчишки, каким он был при первой их встрече.

«Чему он так радуется?» – забеспокоилась Даня.

– Значит, ты снова хочешь поднять руку на это тело… – Мальчишка театрально огладил воздух душевой лейкой, включая в обозначенный контур свои плечи и грудь. – Тело, которое многие просто боготворят…