— Товарищи! — Господи, Фортуна, ну какие товарищи? — Мне нужны ваши деньги. Нет, не так, нужно собрать денежки…— говорю совсем не то, что наметила.

— На пластиковые окна в классе. Верно?

Хриплый тон с задней парты сразу привлекает к себе всеобщее внимание. Громов с каменным выражением лица расстегнул свой черный пиджак и намеревается прожечь во мне дыру едким пристальным взглядом. Ухмыляется. Сбивчиво выпускаю ртом воздух, влажными пальцами надрываю край листочка.

— А вы хотите совершить благотворительный жест? Проспонсировать?

— Почему нет? Я создам все условия для комфортного обучения моей дочери. Для комфорта моей женщины.

Вот если бы сейчас земля разверзлась подо мной, и сам Сатана пригласил на чашечку раскаленного железа, не раздумывая согласилась бы. Лишь бы не видеть посторонних физиономий. Как они удивленно пялятся, будто я инопланетянка или эдакая негодница. Врунья. Скрывала тут ото всех свое положение, на жалость давила, а у самой мужик богатый. Целых три окна готов проплатить!

— Мы собираемся с детьми в кукольный театр…

Громов снова меня перебивает:

— На Красавицу и Чудовище, надеюсь?

— Нет. Курочка Ряба.

— Восхитительно.

Я беспокойно под столом потираю друг о друга ладошки. Мне неуютно. Покашливаю.

Атмосфера в классе напряженная. Громов — на энергетическом уровне тяжелый человек. Одним своим присутствием заставляет всех поджать колени и ждать, когда эта занудная учительница соберет по пятьсот рублей на билеты и распустит всех восвояси. А я не хочу, растягиваю собрание, боясь оставаться наедине с Громовым.

«Я опаздываю в сад за младшенькой», «Скоро пробки начнутся», «С работы устал, как конь»…

Со вздохом объявляю о завершении обсуждений. Родители, гремя стульями, покидают класс. Я ни жива, ни мертва, не смотрю на Громова, но кожей чувствую, как он изучает меня. Каждый миллиметр тела.

— Вероника Сергеевна, можно вас на минуточку в коридор? — пытается вызволить меня Алиева.

— Нет, Виктория, она останется со мной.

— А чего это вы тут раскомандовались?

— Выйди.

Громов медленно поднимается и с каждым шагом заставляет женщину пятиться к двери. Виктория скрывается за ней. Я слышу щелчок замка изнутри. Меня словно бросили в клетку со львом. Голодным. Он приближается.

— Стой! — вскакиваю, роняю стул, вытягиваю между нами руку.

Естественно, он не слушает.

Голову кружит, пошатываюсь, но удерживаю равновесие. Телесное. А в душе — буря огненная. Мышцы сковывает, цепенею, когда ладонью полностью касаюсь его груди.

Громов, чуть надавливая корпусом, склоняется:

— Не ждала меня?

— Ждала…

Сразу отвечаю и уже понимаю, что стою на шаг от мрачной холодной пропасти. На дне которой кровь, расправы, безжалостная конкуренция и огромные деньги. Властные жестокие люди.

— …Уходи, я все о тебе знаю!

Громов криво улыбается прямо мне в лицо. Одним рывком берет за талию, сминает в кулаке шелковую блузу. Пытаюсь оттолкнуться, но меня будто вихрь подхватывает и прижимает к стене. Сглатываю, невольно ощущаю давно забытый аромат. Все тот же.

Он здесь. Диктатор. Двумя ладонями обхватывает бедра. Грубо, но в то же время чувственно. Скользит выше, тянется к моим губам. Замирает. Шумно вдыхает через ноздри.

— Расскажи, Фортуна. Все, что тебе известно.

6. Глава 6.

— Ты… ты защищал бывшего владельца ювелирного магазина. Непорядочного человека. Контрабандиста! Ты угрожал судье. — Мотаю головой, увиливаю от навязчивого поцелуя Громова. — Подожди, хватит! Я не забыла тот подвал, не забыла твое появление. И бессовестных монстров…

— Монстров?

Снова пытаюсь вырваться, но через секунду будто покрываюсь льдом. Застываю. Сердце чеканит в такт секундам. Диктатор пальцем осторожно поглаживает мои губы.